Обручённые небесами. Екатерина Андреевна Богданова

я. – Я чувствую себя намного лучше.

      – Тогда, может быть, немного прогуляемся? На улице прекрасная погода.

      – Да, пойдём. Мне как-то неуютно здесь.

      – Хорошо. Но перед этим послушайте одно стихотворение, сударыня, – неожиданно сказал он.

      – С удовольствием, – кивнула я, присела рядом с ним на диван и вся обратилась в слух.

      – Со страхом божиим выпускаю крик грешной души на ваш строгий суд.

      – Читайте, князь! – сгорая от нетерпения, с улыбкой умиления поторопила его я и услышала следующее:

      Она прекрасна, словно лебедь белая,

      Как перистое облако легка.

      О, как пленяет лаской неумелою

      Её на диво хрупкая рука!

      Уста чаруют негой целомудренной,

      Глаза сияют ярче всех лучей,

      Она вошла – взошла звездою утренней,

      Навек развеяв мглу седых ночей.

      О сон мой, сон полночный искушающий,

      Ты сжалься надо мною, прекратись!

      Дай видеть наяву рассвет, сгорающий

      В крылах её, что томно рвутся ввысь.

      Она прекрасна, словно лебедь белая.

      Слова бессильны, чувств не передать.

      Благослови, Господь, мечту несмелую

      Жизнь за земного ангела отдать!

      Нестор заговорил, и целый мир померк для меня, словно на землю внезапно опустилась, расправив необъятные чёрные крылья, огромная птица по имени Ночь. Все эти слова он произнёс, неотрывно глядя мне в глаза. Каждое движение его тонких и благородных уст завораживало.

      – Кто автор этих строк? – спросила я по окончании стихотворения.

      – Он перед вами, сударыня, – ответил он. – Он не поэт, но любит поскрипеть пером в час безделья, когда ни опыты, ни книги не занимают его. Осмелюсь спросить…. Как по-вашему, сударыня? Эти строки хороши?

      Тут я почувствовала, что моё стойкое к любовным соблазнам сердце вновь начинает стремительно таять как мороженое под лучами яркого летнего солнца.

      – Нестор!.. – слетело с моих уст его звучное и гордое имя.

      Больше я ничего не смогла произнести, пленённая загадочным сиянием его неподвижных фиолетовых глаз и призрачно застывшей в правом уголке губ виноватой улыбкой.

      Волна неукротимой мучительной нежности накрыла меня с головой. Я самозабвенно прижалась к нему и, дотянувшись до его слегка колючей щеки, покрыла её лёгкими и тёплыми поцелуями. Целуя любимого, я ощущала, как одна его рука осторожно и ласково гладит мои уложенные в причёску волосы, а другая мягко, но властно обвивает мой стан.

      – Я люблю тебя, – прошептала я. – Прости, что я так редко говорю тебе это. Я знаю, что я слишком холодная, слишком строгая…. Но когда мы станем мужем и женой, всё будет по-другому – я тебе обещаю.

      – Господь с тобой, Юля…. Какая же ты холодная? Нет! – с чарующей виноватой улыбкой признался он и, несколько мгновений со вниманием подержав мою руку, неожиданно заговорил о нашем будущем. – Да, ты скромна