Обручённые небесами. Екатерина Андреевна Богданова

немного. Но одна из них сейчас передо мною.

      – Спасибо, Нестор, мне очень приятно, – поблагодарила я. – А ведь многие помещики находят крестьянок привлекательными и пользуются своим положением.

      – Я никогда не понимал таких господ, – покачав головой, продолжил Нестор. – К тому же, женщина должна быть образована. Даже если взять из деревни стройную и опрятную девицу, переодеть её дворянкой, то в свете она сразу выдаст себя походкой, манерами, речью. Встретив крестьянку, не знаешь, о чём с нею и говорить. Литература, музыка, живопись, бальные танцы, иностранные языки – всё это чуждо им. Вместе с тем я уважаю крестьян и всегда стараюсь быть справедливым с ними. Мы обязаны им своим хлебом, самим своим существованием. Отец не даёт крепостным поднять головы, изнуряет их непосильным трудом, постоянными поборами. Будь моя воля, я сократил бы барщину, а то бы и вовсе перевёл крестьян на оброк. А впрочем, время ли сейчас для разговоров о хозяйственных делах?

      – Нестор, я и не думала ревновать тебя к Груне. Мне просто захотелось поблагодарить тебя за то, что ты так великодушно поступил с ней. Я думаю, она никогда не забудет этот обед, – вспоминая изумлённые и благодарные глаза Агриппины, улыбнулась я.

      – А вы? Вы остались довольны обедом, сударыня? – спросил Нестор, продолжая любоваться мною как высеченной из гипса резцом талантливого мастера античной грацией.

      – Конечно! – ответила я, ничуть не слукавив, и допила несколько глотков душистого мятного чая, оставшихся на дне фарфоровой чашки. – Я поела, и у меня сразу прибавилось сил.

      – Рад, что скромная трапеза пришлась вам по душе. Ваш следующий обед будет ещё вкуснее, если вы любезно согласитесь остаться у меня, сударыня, – неожиданно, но весьма заманчиво произнёс Нестор.

      – Но твой отец будет против! Ты же понимаешь, что он не даст нам покоя. К тому же, эта женщина.… Я представить боюсь, что тут начнётся, когда она приедет. Моё присутствие вряд ли ей понравится.

      – Это не имеет значения, Юля. Сейчас важно другое.

      – Что же?

      – Важно, готова ли ты сделать этот взрослый и ответственный шаг, – ответил он. – Я понимаю, что внезапная перемена эпохи не прошла для тебя бесследно. Тебе понадобится время для того, чтобы привыкнуть к новому месту в обществе, к иному укладу жизни. Однако меня очень беспокоят твои страхи. Ты панически боишься моего отца, Поликарпа и прочих. Страх постоянно гложет твоё сердце, не пуская в него ни радость, ни покой….

      – Ты прав, страхи, действительно, постоянно истязают меня. Но мне уже, наверно, никогда не избавиться от них, – восхищаясь его удивительной проницательностью и чуткостью, тяжело вздохнула я.

      – Ты напрасно так считаешь, Юля, – покачав головой, возразил Нестор. –Ты избавишься от своих страхов, и я готов рассказать тебе, как. Ты жива, здорова, молода и прекрасна. Господь даровал тебе титул дворянки, а вместе с ним и свободу. Тебе открыты все пути, родная. Известные салоны Петербурга, великолепные дворцы