Море, поющее о вечности. Александр Герасимов

не пешком же идти. Повозка доставит тебя к учителю и заберет обратно.

      Увидев на лице сына кислое выражение, царь поднял брови:

      – Что не так?

      – Неохота идти к дяде Пелию. Он не особенно меня любит, – заметил Ясон, решив не утаивать своих мыслей.

      – Глупости. Ты же его племянник, а своих детей у него нет. Разве он когда-нибудь бывал с тобой груб?

      – Нет, но… – мальчик запнулся, подбирая нужные слова. – Я часто замечаю, что он странно на меня смотрит. И когда мы разговариваем, кажется, будто дяде тяжело сдержать нетерпение. Как будто он хочет от меня поскорее отделаться.

      – Это лишь твои догадки, Ясон. Я никогда не замечал ничего такого за братом. Не забывай, что он занятой человек, поэтому тебе могло показаться, что он куда-то спешит или раздражен.

      – Ему просто я не нравлюсь, вот и все. Завидует, наверное, что не он будет править городом.

      – Ясон, послушай! – его отец вновь нахмурился. – Что бы ты себе ни вообразил, однажды тебе предстоит уживаться с разными людьми. Одни будут тобой восхищаться, другие – бояться, а третьи ненавидеть. Если ты решил, что между тобой и Пелием есть разлад, подумай, как можно это изменить. Именно так поступают правители. И вообще, я подозреваю, что ты все это сейчас придумал, чтобы побездельничать!

      – Да ничего я не… Ладно, пойду искать дядю, – буркнул мальчик. Царь Иолка явно был не расположен выслушивать жалобы.

      ***

      Первая галера прибыла к вечеру. Сумерки начали сгущаться над морем и землей, однако в воздухе еще царила жара. Ведомое умелым рулевым, судно уверенно вошло в Пагассийский залив. И уже совсем скоро на берег сошли загорелые стройные люди – все родом с Итаки.

      Среди них выделялся хорошо одетый подросток со скучающим лицом. Он смотрел по сторонам без особого интереса.

      На побережье уже ждали гостей. Был здесь и царь Эсон, предвкушающий встречу со своим старым другом. Когда он окинул взглядом итакийцев, в его глазах мелькнуло разочарование, которое владыка Иолка стоически постарался скрыть.

      Прежде чем кто-то начал говорить, подросток поднял руку в приветственном жесте, который безошибочно был предназначен для царя. Новоприбывший явно был осведомлен о том, к кому здесь следует обращаться.

      – Приветствую тебя, Эсон, правитель Иолка! Приятно видеть, что нас встречают столь знатные люди. Я Одиссей, сын царя Итаки. Отец шлет тебе привет и сожалеет, что не может сам присутствовать на празднике.

      – Сын Лаэрта! – Эсон шагнул вперед, распахнув объятия, и заключил в них Одиссея.

      Ясон, его собственный ребенок, стоял позади. Он успел заметить тень неудовольствия, промелькнувшую на лице итакийца… и рассердился.

      «Что мнит о себе этот царевич? Его Итака – всего лишь мелкий островок. Незачем вести себя так, словно сам Атрей у него ходит в родичах!»

      К счастью, Эсон ничего не увидел. Отступив на шаг, он залюбовался лицом юного Одиссея и сказал:

      – Действительно… Теперь я вижу, что ты похож на Лаэрта.