Мюонное нейтрино, пролетевшее сквозь наши сердца. Анастасия Евстюхина

из колоды девять карт, – велела Олегу Тая. – Чтобы вы не думали, будто они какие-нибудь крапленые. Пусть он сам выберет.

      «Шурику» вручили колоду. Он покорно вытащил девять карт и отдал Тае. Их разложили квадратом на полу – рубашками вниз. Подруги посмотрели на карты, затем – друг другу в глаза.

      – Готова?

      Люся кивнула.

      Карты собрали, перемешали. Снова разложили квадратом, но уже наверх рубашками. Люся выбрала карту, посмотрела на нее, вернула на место.

      Тая взяла подругу за руки.

      «Твои глаза превращаются в мое небо, а мои – в твое. Наши пальцы переплетаются, как корни деревьев. Мы молчим и слушаем дыхание друг друга. Нет больше ни меня, ни тебя. Плавятся невидимые контуры, мы становимся единым целым…»

      – Дама червей, – произносит Тая. – Замужняя или влюбленная, – добавляет она через секунду.

      – На игральных картах никто не гадает. Игральные карты врут. Даже если на них посидела нецелованная, – с видом знатока изрекает Оксана.

      – Я шучу. – Голос у Таи веселый, но в глазах сверкает холодный хрусталь печали.

      Люся открывает карту.

      Выдох.

      – Получилось! – радуются Нюра с Оксаной.

      Следующей угаданной картой оказывается король треф.

      – Поклонник, – комментирует Тая.

      Третья карта – десятка пик.

      Четвертая – дама бубен.

      – Соперница!

      Захар смотрит дымно, приторно. Сыто щурится. Он видит не карты, а подтекст.

      – Здорово! – тихо говорит «Шурик».

      Фокус повторяется по установившейся традиции девять раз. Дважды девочки ошибаются.

      – Семь из девяти, – подводит итог Нюра. Она немного огорчена.

      – Обычно бывает восемь, – поясняет Олегу Оксана, будто бы оправдывая Люсю и Таю перед гостем.

      – Облажались, – говорит Захар с усмешкой.

      Ему простят. И это, и много чего другого. Он король треф. Он это точно знает. Дама червей и дама бубен будут трепетать и плакать. Он может выбрать любую из них. А может взять обеих, если захочет.

* * *

      Книжные прилавки 90-х буйно цвели всевозможной образовательной, целительной и прочей спасительной литературой. Доморощенные психологи, экстрасенсы, травники делились одним им ведомой, сокровенной правдой о том, как жить, и измученный последствиями гайдаровских реформ народ радостно это хавал. По настоянию Таиного отца бóльшая часть изданий покоилась на веранде, уныло плесневея во влажном и плохо продуваемом углу. Тая любила их перебирать, когда ее в наказание оставляли дома. Пристроившись на стопке книг, читала она об удивительной, безотказной, доступной каждому возможности лечения всех болезней кипяченой мочой, о тонких телах и лунных циклах, о связи даты рождения с судьбой, о толковании сновидений, бесах и энергетических вампирах. Особенно волновало Таю, что в дате ее рождения отсутствовала семерка, указывающая на талант; авторами утверждалось, будто человек без семерок живет очень трудно, ни в чем не имеет успеха, и получить семерки сможет он только в следующем воплощении, если