Муравечество. Чарли Кауфман

у меня в голове. – Я стучу по ней пальцем. – Значит, будет новеллизация!

      – Не уверен, что у книги с пересказом несуществующего фильма найдется аудитория.

      – Так будет не только пересказ. Но и критика. Объяснение. И он не несуществующий. Он уничтоженный.

      – Кому это надо? Мы же не об утраченном фильме Хичкока говорим.

      – Хичкок недостоин даже сосать у Инго член.

      – А это что вообще значит?

      – Не знаю. Я просто… расстроен. Да брось ты, Арвид, вспомни Гарвард? Соседи навек!

      – Это-то здесь при чем?

      – Ты мне должен!

      – Я тебе должен?

      – Я тебя столько раз выручал! Помнишь, как тебе было нужно, чтобы кто-то написал статью «Уо, швед-де в шоу» о шведских палиндромистах для выпуска «Скандинавский кинематограф», и ты не мог найти в городе никого, кто о них хотя бы слышал?

      – Ты же сам спросил, подойдет ли такой текст для номера.

      – А как можно выпустить «Скандинавский кинематограф» и не писать в нем о палиндромистах?

      – Б., я не могу заплатить тебе за анализ фильма, который никто никогда не посмотрит.

      – Не хочу идти с этим предложением к конкурентам, Арвид, но я готов.

      – Хорошо, можешь идти. Я не обижусь.

      – Клянусь, я пойду.

      – Понимаю. С богом.

      – А как же универ? Соседи? Помнишь, как мы клялись, что мы братья навек?

      – О таком мы не клялись.

      – Я клялся. А ты кивнул.

      – Честно не помню, чтобы кивал.

      – Я все записал.

      Я лихорадочно ищу в сумке бумажку.

      – Еще раз: это не доказательство.

      – Когда книга выйдет и изменит наши представления о кино, ты пожалеешь.

      – Я буду очень за тебя рад.

      – Каким же мудаком надо быть, чтобы сказать такое.

      Глава 18

      К своим обязанностям преподавателя я возвращаюсь без особого энтузиазма (в мое отсутствие в колледже меня подменял патологически упорствующий в своих заблуждениях кинокритик Дэвид Мэннинг). Студенты всё так же характерно безразличны. Считается, что сдать зачет на курсе по кино в школе смотрителей зоопарков проще простого. Надо просто смотреть кино, так они думают. Я пытаюсь избавить их от этой иллюзии. Показываю фильмы с нулевой развлекательной ценностью. Показываю «Синекдоху, Нью-Йорк» по той лишь причине, что это безнадежная, мучительная, мутная тягомотина. Но, кроме того, я показываю им сложные и утомительные, однако важные фильмы. Нужно быть очень внимательным, чтобы понять, что происходит в фильме, который я показываю студентам сегодня, – шедевральном «Фиест/Забыть» Тоблега. На занятие явились шесть студентов из пятнадцати. Чтобы наказать прогульщиков, на следующем занятии я проведу контрольную работу. «Ф/З» сложно смотреть не только из-за натуралистичных и жестоких сцен с изображением каннибализма, включая детальное (и поучительное!) описание правильной разделки человечины и нескольких соблазнительных рецептов, но и потому, что Тоблег использует горизонтальное пространство на вертикальной плоскости. Фильм целиком снят из-под стеклянного пола. Эта расчетливая уловка, призванная