.

мне тоже! – пискнула она, удивленно прижимая обе руки ко рту. Трудно было поверить, что она моего возраста: она вела себя так, словно была моложе Оливии.

      – Мой день рождения в апреле. Когда твой? – спросила она.

      – Эм, у меня только что прошел, в декабре.

      – О боже! – выдохнула она. – Тогда с прошедшим днем рождения, Элис!

      Мисс Джеки положила руку на плечо Сохен, как будто пытаясь осадить ее.

      – Сохен будет твоим гидом в течение первых недель в академии. Ты можешь считать ее старшей сестрой.

      Сохен сложила руки вместе, как будто мисс Джеки сказала, что у нее будет новый щенок.

      – Не могу дождаться, когда узнаю о тебе все! – пропела она.

      – И я, – вежливо ответила я.

      Сохен была… чересчур. Мне нравится думать, что у людей есть определенная громкость, которая характеризует их индивидуальность. Моя громкость обычно составляет около четырех или пяти децибел, а у Оливии семь или восемь, но Сохен, казалось, была полностью вне шкалы. Ей стоило дать как минимум двадцать.

      – Сохен, – сказала мисс Джеки, – пожалуйста, проведи Элис по кампусу и покажи ей, какие зоны запрещены. И обязательно верни ее в общежитие ровно в пять вечера. – Повернувшись ко мне, она продолжила: – Элис, затем ты познакомишься с четырьмя другими трейни из своей группы. С ними ты будешь жить. – Мисс Джеки отвесила быстрый поклон, затем зашагала обратно к лифту.

      – Итак, – произнес скрипучий голос. – Добро пожаловать в Академию Ада.

      Я огляделась, но в комнате была только Сохен. Ее дурацкая ухмылка исчезла, и она стояла, уперев руки в бедра.

      – Эм, прости… Что ты сказала?

      Сохен согнулась пополам, хихикая:

      – Боже мой, я просто шучу! Я подумала, что это будет довольно драматично.

      Я покачала головой: в ее голосе произошла какая-то перемена.

      – Твой голос… Что случилось?

      – Ах, это? Девочка, это был просто мой сценический голос! Ты же не думала, что я на самом деле говорю так, на повышенных тонах, все время?

      – Наверное, я действительно так подумала, – ответила я застенчиво.

      Она снова рассмеялась:

      – Это как-то слишком, верно? Я уже почти не замечаю, как включаюсь и выключаюсь из него. Это просто автоматически происходит, когда рядом есть кто-то из взрослых. – Ее голос приятно дребезжал, как шарик, перекатывающийся в стеклянной банке.

      – Так что же такого адского в этом месте? – спросила я, позволяя себе проникнуться этой новой версией Сохен.

      – Что ж, честно говоря, в Звездной академии есть некоторые адские вещи – просыпаться до восхода солнца, тренироваться по сто часов в день, следить за всеми социальными сетями. И знаешь, какое самое худшее правило?

      – Какое?

      – Ни при каких обстоятельствах мы не должны дружить с мальчиками, – сказала она, подражая строгому тону мисс Джеки.

      Я рассмеялась: ее пародия была идеальной. И было своего рода облегчением слышать, как она высмеивает кого-то, кто на самом деле