Любомир. Юрий Сашенко

зачем?

      – Затембль, не перебивай, – он поведал о диалогах с кабинетными царьками и королевнами. – Так что я все равно не понимаю, кому ты там дорогу перешел?

      – Да все просто, Дим, – Люр спокойно пересказал полученную от Ротозеевича информацию.

            В последний рабочий день Люр ничего не делал. Управление тихо переваривало новость. По очереди, кто как мог, выражали сочувствие заглядывающие коллеги. "Хороший ты парень, Наташка!", "Вот я бы не увольнял, перевел бы. А я ж лишь мелкая сошка, что я могу?", "Сильных не любят!", "Да все нормально, не ссы!", "А как же ты на улицу–то увольняешься, не верю! Нашел что–то, да? Ну колись!", "Я бы тебя к себе взял, да я тоже в немилости".

      – Хоть ты рейтинг составляй, – Люр молчал и читал интернет. Он покидал место, где ему нравилось работать, где он пропадал ради карьерного роста и спасался от депрессий.

            Открыв окна машины нараспашку и пожелав всем удачи, Люр включил тяжелый металл про пушистого белого зверька, нарочито медленно выехал на трассу, занял правую полосу и ехал 70. Сил не было. Мимо пролетали машины кабинетных – всем было нужно заглянуть Люру в глаза, но он быстро сменил линзованные очки на солнечные, которые лишили их такой возможности.

      – Я больше ваших окаменелых лицемерных рож не увижу.

      Он утром такой же, как и все: зарядка, кофе, по ящику новости.

      Подругу отправит; короче, все то, что и с тобой бывает.

      Потом двор, автобус, давка, на шее галстук, как петля–удавка.

      Вот первый признак раздражения, он ищет цель для total поражения.

      Позже, все позже: накатанный маршрут, как мороз по коже.

      И вот оно из стекла и стали – работа, о которой вы, может быть, мечтали.

      Где тебя весь день е*ут морально политикой для роста лестниц социальных.

      И вот оно, второе раздражение, все, пи**ец, иду на цель и поражение.

            ТТ’34 – Пи**ец

                                     ***

            Светик смотрела на Люра и никак не могла его развеселить. Сдавшись, она предложила съездить к ней домой на пару дней: "Там воздух, озеро, природа, лес. Тебе надо перезагрузиться".

      – Поехали, конечно, – уже неделю Люр не мог взять себя в руки.

      Знакомство с бывшим мужем, что случайно вырулил под колеса на велосипеде, с родителями, долгая прогулка по лесу до сумерек, волчьи следы, лисьи следы, заячьи следы с "горошком" страха, отцовский самогон, шашлыки – все способствовало душевному выздоровлению.

            Постоянное фотографирование природы, кустиков и цветочков раздражало Люра – у Светика во всех соцсетях уже была куча таких же фотографий, но юная фотограф упорно ходила по одним и тем же местам. Он терпеливо ждал, пока детский восторг от получившегося кадра прибежит к нему для оценки.

      – Свет, давай камеру, когда–то у меня неплохо получалось, – Люр взял фотоаппарат и в следующий час просто фотографировал то, на что падал взгляд. Луковица ревниво разглядывала пока непонятные для нее ракурсы.

            Вечером,