Не просто устала. Трудная правда о послеродовой депрессии. Ксения Красильникова

провокация, попытка привлечь к себе внимание.

      Наши бабушки справлялись и не жаловались!

      И посмотрите, в какой мы все жопе! Каждый норовит ткнуть молодую мать в эту мантру о рожавших в поле бабах (которые умирали пачками, но только кто ж тех баб помнит), в каждой дискуссии об усталости находится умник, который считает своим долгом сообщить всем, что «послеродовых депрессий не существует, вы просто ленитесь и просто хотите поныть». Обесценивание, неуважение и хамство давно уже стали нормой в общении с молодыми матерями, которые смеют уставать и говорить об этом. Где это слыхано! Наши бабушки справлялись без подгузников и стиралок, а вы, паразитки, ныть вздумали? И кто это говорит? Такие же молодые матери! Вот в чем реальный ужас.

      А знаете что? Комфорт – это не баловство, не «жир», с которого матери якобы бесятся, не излишество, за которое нам тут всем должно быть стыдно. Комфорт – это возможность подумать, повысить уровень своего бытового образования, послушать лекции о детской психологии, отрефлексировать события и свои собственные ощущения, пополнить душевные ресурсы, которые нужны, чтобы взаимодействовать с ребенком и работать над собой как над родителем. Расти над собой. Мы уже больше не в поле. Мы считаем детей людьми, а не заготовками будущих помощников по хозяйству. Мы хотим, чтобы они выросли эмпатичными, думающими, не испытывающими стыда за свои эмоции, не знающими страха перед родственниками, умеющими давать и получать поддержку, искать и просить помощи. Знающими, что можно страшно уставать и при этом быть хорошими родителями. Что «задолбалась» и «плохая мать» – это не синонимы.

      Глава 1

      Осознание

      Как это случилось со мной

      Во время беременности я твердо знала: моему будущему ребенку нужно быть счастливым, и я готова приложить для этого все усилия. Я читала книги и статьи о детско-родительских отношениях (и активно подсовывала их мужу). Мы заранее выбрали сыну имя: решили, что он будет Ильей. Мы вместе ходили в группу поддержки будущих родителей, где изучали взаимодействие с ребенком с практической и психологической сторон. Мы посещали курсы подготовки к родам. Я старалась узнать обо всем, что может ждать нас после рождения ребенка, – и о послеродовой депрессии тоже. Но я все равно оказалась не готова к тому, что со мной произошло.

      Почему никто и никогда не говорил мне, что новорожденный – это так нечеловечески сложно? Неужели я прослушала, что можно не испытывать любви к малышу, который три сезона жил у меня в животе? Почему у меня в голове так плотно засел стереотип о материнстве как синониме счастья – мне ведь всегда было свойственно критическое мышление? И как так вышло, что я перестала принадлежать себе ровно в ту секунду, как переступила порог роддома?

      У меня было плановое кесарево сечение. Во время операции случилось осложнение – я ненадолго потеряла сознание из-за синдрома сдавливания нижней полой вены (это когда матка давит на нижнюю полую вену так сильно, что в положении