Первая шпага ордена. Непутёвая троица. Алексей Берсерк

ты спас меня, признайся? – решила тогда зайти с другого конца ласка.

      – Потому что никто не вправе осуждать на смерть, – мрачно повторил сказанное во время казни О’Коннор.

      – А зачем ты тогда поймал меня в таверне?

      – Потому что ты пыталась стянуть мои деньги. И тебя нужно было наказать.

      – Так, значит, тебе просто не понравилось то наказание, которое местные приготовили для меня, – заключила ласка.

      – Да.

      Всё это время О’Коннор вёл себя как кремень, однако Габриель до чёртиков не нравилась, с какой уверенностью он ей отвечал. Как будто петух допускал наличие в мире какой-то другой воли кроме воли церковников и князей городов.

      – Я не стану твоей пленницей, петух, – злобно проговорила ласка и остановилась.

      Это заставило остановиться и еле плетущегося за ней Буфо.

      – Кое у кого в Мухотравье остался должок передо мной. И этот гнилой огрызок выплатит мне его. Клянусь своими клыками, – Габриель решительно сжала кулак.

      – И кто же это? – поинтересовался О’Коннор.

      – Тебе его имя знать необязательно. Это он должен был спасти меня, а не ты.

      – Ну, раз тот негодяй тебя бросил, то, значит, и ты ему больше ничего не должна, – проговорил О’Коннор. И впервые с начала разговора внимательно посмотрел на Габриель.

      На секунду глаза у ласки округлились. Похоже, она не привыкла к таким рассуждениям. Тем не менее слова петуха подействовали на неё лишь отчасти. Кулак Габриель так и не разжала. Просто опустила лапу и молча зашагала по пыльной дороге дальше.

      – Всё равно это ты виноват, – прошептала она, проходя мимо О’Коннора. – Если бы ты не сломал мою репутацию…

      – Но я же вырвал тебя с эшафота. Значит, мы в расчёте, – констатировал петух и тоже двинулся вперёд.

      Буфо ничего не оставалось, как снова медленно поплестись за ними.

      Однако уже через полчаса, испугавшись наступавшей им на пятки ночи, жаб дёрнул петуха за рукав и нервно пробубнил:

      – П-позвольте узнать, куда вы нас ведёте?

      – К лесам. Там по дороге… – начал было говорить О’Коннор.

      Но вдруг что-то заставило его насторожиться и запрокинуть голову.

      – Быстрее, к тем кустам! – скомандовал он.

      И вся троица безропотно подчинилась, припустив к двум одиноко растущим в округе раскидистым кустам боярышника. Это уже был не первый раз за сегодня, когда О’Коннор чувствовал пролетающих неподалёку птиц из Мухотравья. И вовремя предупреждал, что необходимо укрыться от преследователей.

      – Какие настырные эти служаки, – прошипел петух, едва опасность миновала и стражи пролетели мимо них на запад.

      – Ты сам такой, – буркнула Габриель. – Вечно у вас, птиц, какие-то правила и кодексы. Не можете наслаждаться жизнью.

      – Разве сейчас я не этим занимаюсь? – в свою очередь лукаво спросил О’Коннор. Ему явно хотелось разрядить обстановку.

      Но ласка промолчала.

      Как только стали ясно видны первые