Первая шпага ордена. Непутёвая троица. Алексей Берсерк

зверей только окрадывала. И потому, наверное, не знаешь, насколько они могут быть благодарны за действительно добрые дела.

      Глава 7

      Наутро погода прояснилась. И небо вокруг трактира сияло от солнечного света. Бесконечная чистота его звала путников вдаль.

      Но когда Габриель и Буфо вышли во двор, то О’Коннора рядом с ними не было. Петух выглянул из трактира лишь через минуту, немного пошатываясь и держась за голову.

      – Ох, этот ёж точно знает толк в пирушках. До самого утра с ним пили… Ладно. Подойдите ко мне, вы оба. Хочу, чтобы вы знали: я не стану заставлять вас идти за мной. И никого не держу. Отсюда расходится много дорог. Потому каждый из вас волен выбирать свою. Этого я не успел сказать тебе вчера, ласка. Но ты и сама всё правильно рассудила.

      – Ага, а на пути в трактир ты другое толковал, – заметила Габриель.

      – Разве? – удивился петух. – Вроде бы я ни разу не принуждал тебя идти силой. Просто уберегал от необдуманных поступков.

      – А-а, разглагольствуй сколько хочешь, крылатый, – отмахнулась от него Габриель. – Все вы, птицы, одинаковые со своей моралью.

      – Прошу, не ссорьтесь, – решил подать голос Буфо.

      Без сомнений, события прошедшей ночи немного повлияли и на него. Во всяком случае, жаб уже не был так застенчив, как раньше.

      Но вместо того, чтобы ответить Буфо хоть что-нибудь, О’Коннор обратился к Габриель:

      – Кстати, если решишь снова уйти, то хотя бы отдай кошель с деньгами, который ты стащила у нашего церковника.

      – Что? Какой кошель? – ласка сделала вид, будто ничего не понимает.

      – Тот самый, – нахмурился О’Коннор.

      – О, да это мелочи, – решил всё же немного разрядить обстановку Буфо.

      – Нет, не мелочи! – наконец обратился петух именно к нему.

      – Ладно, ладно, забирай свои медяки, – с раздражением шикнула Габриель жабу. – Всё равно там было-то… на две корзины яблок.

      И, запустив лапу под кожаную жилетку, ласка достала потёртый кошель Буфо.

      – С-спасибо, – жаб протянул лапу.

      Однако в последний момент Габриель резко рванула кошель обратно и подняла у него над головой:

      – А ты достань, пузатый! Нет тут за городом больше вашей церковной власти.

      После чего рассмеялась и выбежала на дорогу.

      – Как так? Отдай! – рассердился Буфо.

      И всё же его гнев был скорее похож на гнев беспомощного ребёнка. Жаб неуклюже метался по дроге, пытаясь поймать ласку, но не мог даже приблизиться к ней. А Габриель специально отбегала подальше, чтобы увлечь Буфо за собой.

      Наблюдая за этой сценой, О’Коннор лишь задумчиво улыбался, поглаживая усы. А вскоре и сам двинулся вперёд, оставив трактир позади. Теперь уже, как он понимал, с концами.

      Мало-помалу дорога уводила троицу по вчерашнему маршруту, и вскоре перед путниками показались сначала река, а потом и хребет, на котором застрял ёж. К тому моменту ласка уже вволю наигралась с Буфо и наконец отдала церковнику его несчастные деньги. Правда, жаб