Частица твоего сердца. Эмма Скотт

с Вайолет, подобного просто не случалось.

      «Думаю, у каждого есть свой предел».

      – Стоит попытаться, – проговорил Миллер. – Может, что-то сложится с Эмбер. Вдруг если я дам ей шанс, то смогу двигаться дальше и стану Вайолет лишь другом, как ей того хочется.

      – Ага. Но Эмбер – моя подруга. Реальная девушка из плоти и крови. Не надувная кукла, на которой можно выместить свое разочарование.

      – Боже, я это понимаю.

      Я вздохнула.

      – Я знаю. Ты тоже хороший парень.

      – Попробуй сказать об этом Ви.

      – Она уже знает. Именно поэтому так сильно противится. В ее сознании все либо рассыпается на части, либо незыблемо стоит на месте. Никогда не превращаясь в нечто прекрасное. – Я перевела взгляд на поле, но мысленно оказалась на заднем дворе. Я касалась руки Ронана, пальцем проводя линию от татуировки к запястью, где бился его пульс. – Она пытается удерживать вас с ней на месте, чтобы вы не рассыпались на части.

      «И тогда она сама не развалится. И все останется по-прежнему. Не зайдет намного дальше. И ей не придется каждую свободную минуту гадать, все ли с тобой в порядке, и сходить с ума от беспокойства».

      Я заставила себя встряхнуться. Не в моем характере быть слабовольной и переводить стрелки на других. Если я хотела прийти в себя, то и нужно оставаться собой. Я повернулась к Миллеру.

      – Вы с Ронаном и Холденом теперь друзья, верно?

      – Да, – рассеянно проговорил Миллер.

      Я смахнула с широких льняных брюк невидимую пушинку.

      – Ронан строил для меня сарай во дворе. Бабушка наняла его по объявлению.

      – Правда?

      – Да. Он не говорил об этом?

      – Ни слова. Но это в его стиле.

      Я кивнула и раздраженно смахнула с плеча горсть косичек.

      – Ну, в последние несколько дней он не появлялся… и в школе тоже. Нас по истории ждет гигантская курсовая.

      Миллер, оторвав взгляд от Вайолет, озабоченно сдвинул брови.

      – До недавнего времени он и с нами не общался. А потом появился как-то вечером с синяками на руке и отличным фингалом под глазом.

      Я широко распахнула глаза и вдруг ощутила, что сердце в груди стало вдвое тяжелее.

      – Синяки? Откуда?

      – Не знаю. Может, его дядя.

      – Боже, ты так думаешь?

      Миллер пожал плечами.

      – Он не скажет.

      – А ты его спрашивал?

      – Конечно, – нахмурившись, проговорил он. – Мы с Холденом оба его спрашивали. Он велел нам отвалить. Таков уж Ронан. Если он не хочет говорить, то не станет. – Миллер пихнул меня локтем. – Эй. С ним все в порядке.

      Я поняла, что закусила нижнюю губу.

      – Хорошо. Ну… что?

      – Просто на миг мне показалось, что ты беспокоишься.

      Я села ровнее.

      – Я же не совсем бессердечная.

      На последнем слове голос дрогнул, но Миллер этого не заметил. Возобновив свое печальное бдение, он наблюдал, как Вайолет беседовала с Ривером. Парад закончился, и началась подготовка к танцам.

      – Давай убираться отсюда, – проговорила