Живой. Тимофей Петрович Царенко

до ковбоя ещё на шаг.

      – Информация только для внешников. Это они имеют доступ к стрекерам и они же ими управляют. Никто не знает, что происходит с другими игроками! – ковбой улыбался. Разумеется, он контролировал ситуацию, в восемь-то стволов. Винтовка на ремне на плече. Под правой рукой только многофункциональный нож. – И мы очень тебе благодарны за то, что ты объяснил нам, почему тебя надо грабить.

      – Напоследок хочу вам сказать, добрые люди: хуже идиотов только…

      Скручиваю корпус в падении. Валюсь как мешок с землёй, только при этом поворачиваюсь вокруг своей оси. Полный оборот. Рука сжимает универсальный нож мгновением ранее. Монолезвие тонко свистит. Ковбой Харм даже успевает выстрелить. Только вот стреляет он мне в шлем. А тот может выдержать и не такое.

      Монолезвие ресурс 62% (медленно восстанавливается).

      – …идиоты самонадеянные. Ну вот скажи мне, Харм, я же объяснил тебе, кто я и откуда. На кой дьявол ты полез? – я спросил у своего ещё живого собеседника. Хлыстом я подрубил ему ноги и снёс правую руку выше локтя. Его понтовая куртка мгновенно успела сжать рану. Так же поступили и понтовые кожаные штаны.

      Кошусь на остальных жертв. Лезвие рассекло их всех в районе грудины. Я успел поймать пару агонизирующих взглядов и поспешно отвернулся. А потом меня всё же вырвало. Чудо-аптечек ни у кого не нашлось, так что воздух заполнил аромат человеческих кишок и крови. У меня кружилась голова и тонко дрожали пальцы. В кровь запоздало хлынул адреналин.

      Ваша известность повышена на 1000 единиц.

      Текущее значение 2000.

      Обрадовало меня системное сообщение.

      – Я в ожидании ответов на вопросы, Харм.

      – Большой куш… шанс… шанс выйти отсюда. Меня… меня ещё ждут, там… – видимо, от шока Харм начинает заговариваться. Вытаскиваю клинок из ножен, прижимаю его остриём к виску ковбоя и надавливаю. Почти без усилий клинок проходит сквозь височную кость. Ковбой последний раз дёргается.

      – И знаешь, Харм, в чём между нами разница? Ты не Живой. И да, я тоже тяготею к тупым шуткам, – раскланиваюсь камерам. Известность тоже подрастает.

      Ваш параметр «Человечность» снижен до -100.

      – Это мне так намекают, что придурка можно было спасти? Этот славный малый, мне он, кстати, тоже нравился, у него была такая челюсть… Ах, о чём это я? Да, этот красивый дядька планировал меня шлёпнуть. Или что-то интересное со мной сделать. Я, извините, не в курсе местных культурных традиций.

      Ваш параметр человечность повышен до -99.

      – О, раз уж мы договорились, что уроды, всё-таки, несмотря на ложный гуманизм, должны страдать…

      Вот так, переругиваясь с камерой, я обошёл всё место трагедии.

      Эти ребята были вооружены заметно хуже моих прошлых знакомых, почти друзей. Как иронично: это мои вторые мёртвые друзья за сегодня. Там у меня были Лысый и Красавчик. А тут пока только один Ковбой. Но ещё не вечер. В этом замечательном месте, судя по всему, никогда не вечер. Звучит крайне оптимистично.

      Пушки оказались откровенным хламом.