Такие разные половинки. Алёна Медведева

кажется, меня ухватили за плечи и потянули куда-то.

      Безразлично – нет ни страха, ни любопытства. Силы закончились совсем, сердце устало сжалось от страха, душа уже не в силах вместить в себя хоть какие-то чувства. Все омертвело. И с этим исчезли все ощущения жизни.

* * *

      «Вода…» – первое, что я ощутила. Она лилась прямо на лицо.

      Инстинктивно испугавшись, попыталась отвернуться. Но… Тело подчинялось плохо, а голову и вовсе что-то удерживало в одном положении.

      – Приоткрой рот, – кто говорил, я не разобрала, но распознала в тоне… страх?

      И мне отчаянно хотелось последовать совету. Не получалось – тело не слушалось, став чужим. Слабость была абсолютной, словно разъединив мой дух и физическое воплощение. Но пить хотелось нестерпимо… Я чувствовала, как влага барабанит по поверхности губ, просясь внутрь. И сама желала такого исхода.

      И тут… прикосновение. Чьи-то пальцы коснулись нижней губы, слегка оттягивая ее вниз. И вожделенная жидкость по капле начала проникать в иссушенное горло. Больше я ни о чем не способна была думать, лишь сосредоточилась на этом ощущении… жизни? Напиться хотелось отчаянно, но сил на полноценные большие глотки не было. Приходилось довольствоваться лишь этим неспешным ручейком воды.

      Но какое же облегчение принесла эта влага.

      Бессильно обмякнув, не осознавая ничего вокруг, вслушивалась в собственное состояние. Пусть до нормы было еще далеко, но я начала оживать. Казалось, кровь и энергия вновь заструились по телу, возвращая ему чувствительность и тепло.

      И боль…

      Отчего-то мне было больно, тело пылало, словно опаленной коже было нестерпимо прикосновение воды. Что-то давило, стягивая и мешая дышать…

      – Задыхаюсь… – сипло, с трудом подчинив намерению потрескавшиеся губы, вытолкнула из себя мольбу, одновременно судорожно дергая рукой в тщетной попытке ухватиться за грудь. Хотелось свободы, избавиться от всего связывающего, начать дышать!

      Спасение пришло с неожиданной стороны: спеленавший меня, ставший влажным, балахон с треском разорвали на груди. На один невыразимо долгий миг я ощутила невероятное облегчение, смогла глубоко вздохнуть полной грудью, слегка повернуть голову, подставляя губы под основной поток воды.

      Но лишь на миг…

      В следующее мгновение пришла боль и одновременно осознание и шок! Вода была ледяной. Именно ее колючие острые иглы жалили тело, даже сквозь давно намокшую и вплотную облепившую тело ткань, оставляя ожоги боли. От потрясения попыталась инстинктивно дернуться, отклоняясь от потока, и открыла глаза.

      Прямо надо мной замерло лицо метха. Устрашающее, изуродованное шрамами и жутким выражением диковатых глаз, лицо. Широко распахнутые глаза меднокожего со странным выражением испуга уставились на меня.

      – Дейнари? – как-то неуверенно спросил он.

      Но я могла думать лишь о том, что с каждой секундой коченею все сильнее, хвост под влиянием стрессовых обстоятельств судорожно замолотил по полу купальни (а больше негде