Живое. Элла Чак

удивился Ласло.

      – Она могла впасть в кому, – рассуждал Вилкин. – Остальные решили, что пора. Или едят ее, или умирают с голода.  Кар умерла в той лодке первой.

      Ласло скривился:

      – Повезло. Кто из троглодитов умер следующим?

      – Алиса Иванова, – подошел коронер к каталке, в ногах которой вращалось голографическое изображение улыбчивой блондинки с красными прядями волос.

      – Что по ней? – адресовал Струпица вопрос напарнице.

      – Алиса Иванова, двадцать лет. – ответила Геля, – Училась на журналиста. Отличница, староста. Единственная дочь Тимура Иванова.

      – Того самого гения, которого попёрли из Робоновы?

      – Да. Все жертвы, – продолжила Геля, – объединены одним фактом – их родители работали в Робонове. Они знали друг друга еще тридцать лет назад. Дружили семьями. Их дети выросли вместе.

      – А теперь их вместе похоронят.

      – Мальчик с надписью на груди «живые» – брат Дарьи Громовой. Ефим Громов, четырнадцать лет, ученик восьмого класса.

      – Четыре трупа. И ведь не просто так убили, – наслаждался Ласло картинкой, отдавая должное творческому замыслу анатомического театра, – в этой смерти есть посыл. В способе! В способе зашифрована разгадка.

      – Какой еще посыл? – не понял Вилкин, – каннибализм в массы?

      – Стреляют в порыве страсти, ненависти. Душат, чтобы ощутить тепло, отравляют притворщики, а здесь… целый спектакль кошмара. Сотни фотографий с мучениями четырех подростков. Ради выживания, они не брезговали сожрать человечину. Жаль, не узнаем, о чем они говорили и думали все эти дни.

      Ангелина поморщилась. Она старалась смотреть на голограммы живых, чем на останки молодых людей, которые больше никогда не повзрослеют.

      – Поймем почему каннибализм стал способом казни, раскроем убийство, – сделал выводы Ласло, и Ангелина записала его слова в планшет, подчеркивая красным. – Расскажите-ка, Вилкин, про все странности. Откопали что-нибудь? – просил Ласло будто поедания подростками друг друга было мало для странности.

      – Странности, – воодушевился врач, – было и такое! Эти четверо не могли спастись вплавь или бегством. У всех выдернуты суставы из суставных сумок: плечевые, коленные, тазобедренные. Они могли пользоваться только челюстью.