села за стол и, посмотрев на космонавта, укоризненно показала ему язык. Маленькой девочкой она отчаянно нуждалась в отце, но, повзрослев, уже не могла принять тот факт, что в жизни матери появился Владимир. Само его наличие вызывало гнев и агрессию, которые ей приходилось подавлять. Она никогда не задумывалась о том, откуда возникло это чувство, да и не хотела. Единственное, что Саша заметила, так это то, что похожие эмоции вызывал и родной отец. Мужчина ушёл из семьи шесть лет назад и жил в другом браке. У него уже были свои дети и заботы, но это не мешало ему участвовать в жизни Саши. Вот если бы только не обида дочери, которая так и не приняла его выбор. Теперь же, потеряв надежду на нормальные отношения, отец только изредка звонил Елене, чтобы справиться о делах Саши. Владимир же со своими причудами, в виде строго режима и аскезы, казался ей верхом мужского эгоизма. Он одевался так, будто застрял в далёком прошлом: классические брюки и рубашки, разумеется, дополняли туфли. Гардероб его в основном состоял из вещей отца, а некоторые были куплены на барахолке. Во многом из-за этого девочка сторонилась отчима, ей было стыдно появляться с ним на людях. Сама Саша при этом тоже имела своеобразный вкус в выборе одежды, чем несколько смущала мать. Каково при этом было Елене, которая старалась придерживаться социальных стереотипов, оставалось загадкой. Единственным положительным для Саши событием, случившимся благодаря Владимиру, стал их переезд из маленькой однушки в трёхкомнатную квартиру. Вряд ли это можно было считать заслугой отчима, ведь жильё уступили его родители, которые переехали жить в старый домик в деревне, оставшийся после смерти бабушки. Однако факт оставался фактом: Саша имела отдельную комнату, в которой могла уединиться и даже пригласить подругу. Наличие камеры теперь превращало этот единственный оплот свободы в банальную тюрьму. Единственным человеком, хоть сколько-либо разделявшим её чаяния, была подруга Юля. Вместе они часто гостили друг у друга или коротали время в кафе недалеко от школы. В этот раз они встретились там же после уроков, и Саша не удержалась, чтобы не рассказать об очередной причуде своего отчима.
– Я не знаю что у него в голове, похоже, что какой-то снаряд, – жаловалась она подруге. – Представляешь, теперь уроки мы вместе делаем, на удалёнке. Он, значит, в своей котельной сидит и проверяет меня.
– Теперь понятно, как ты отличницей стала.
– Очень смешно! Я бы на тебя посмотрела, окажись ты в моей шкуре.
– Да брось ты, сейчас везде уже камеры, смирись. В конце концов, это ради нашей же безопасности.
– Что? Мне показалось или тебе уже в мозг чип вживили?
– Перестань, мы не изменим этот мир, просто прими как данность.
– Блин, ты серьёзно? У мамы подслушала эти выраженьица?
– Ты не думала о том, что не всё, что говорят наши родители, нужно воспринимать в штыки?
– Не думала и не собираюсь. Пусть сами свой сраный мир принимают как данность!
– Тссс, ты кричишь на всю кафешку, давай я возьму пирожных, может это тебя
