Идегей. Татарский народный эпос. Эпосы, легенды и сказания

соколом я прославлен был;

      Если к соколу ты приставлен был,

      Зачем же ты мне суёшь

      С безволосыми лапками птенцов,

      С кончиком клюва плоским, тупым,

      Зачем мне моих птенцов не даёшь?

      Считаешь меня слепым?

      Себе возьми этих птенцов.

      Их породил бидаяк?»

      Кутлукыя отвечал так:

      «Великий мой хан, владыка мой хан!

      Чёрный сокол Тюкли Аяк

      Славой стал девяти стран,

      Охотничьим соколом твоим.

      Но ты вчера стал седым,

      Сегодня он стал седым,

      Хилым он стал стариком,

      И кажутся нам его птенцы

      Рождёнными бидаяком.

      Рок таков проклятый его,

      Но эти соколята – его!»

      Встал тогда повелитель страны.

      Словно уголья – красны,

      Кровью налившись, стали глаза.

      Так разразилась его гроза:

      «Устроен этот лживый мир,

      Оказывается, так:

      В Самарканде – Тимир-эмир,

      В Белом Сарае сижу я.

      Сокол мой – Тюкли Аяк.

      За соколом ты, Кутлукыя,

      Приставлен следить всегда.

      Но два яйца из гнезда,

      Оказывается, вынул ты.

      Яйца бидаяка в гнездо,

      Оказывается, подкинул ты.

      Племя сокола моего

      Отдал Тимиру, чтоб сгинул ты!

      Держи ответ: отчего

      Ханский закон отринул ты?»

      Ещё сказал Токтамыш-хан:

      «Эй, Кутлука, эй, Кутлука,

      Суть твоя грязна и низка,

      Чьё это время теперь у нас? —

      Токтамыша время сейчас!

      Эй, Кутлука, держи ответ.

      Много Тимир чеканит монет,

      Много чеканит монет золотых, —

      Продался ты за одну из них!

      Сделал ты две головы из одной,

      Сделался двум владыкам слугой,

      Держи ответ, Кутлукыя!»

      Держал ответ Кутлукыя:

      «Эй, великий мой хан, владыка мой хан!

      Если б Тимиру я отдал себя,

      Шаху-Тимиру я продал себя,

      Сделал бы две головы из одной,

      Сделался я бы двум ханам слугой, –

      Было б мне суждено пропасть.

      Если твоя низвергнется власть,

      То несчастлив буду и я.

      Ты – мой хан, я – Кутлукыя,

      Участь твоя – участь моя!»

      Неслыханным гневом обуян,

      Закричал Токтамыш-хан:

      «Эй, Кутлука, эй, Кутлука!

      Суть твоя грязна и низка!

      Чьё сильно племя? – Племя моё!

      Чьё ныне время? – Время – моё!

      Взял я в руки держав судьбу!

      С алмазной броней на лбу

      Молодой двукрылый птенец —

      Золотой Чингиза венец —

      Разве не на моей голове?

      Прародителя славный дом,

      Чингиз-хана державный дом

      Разве не у моих ног?

      Словом неумолимым твёрд,

      Данью многоплеменной горд,

      Повелитель множества орд, —

      Разве я сам – не Чингиз,

      Разве не владыка владык?

      Разве не владею страной

      В шестимесячный путь длиной?

      Как