Затерявшиеся во тьме. la luna

Теперь мы с ней на «ты».

      Никогда не видела таких счастливых похорон.

      Если бы можно было поставить веселую музыку вместо грустной, большинство присутствующих пустились бы в пляс. Еще никогда сестра не была такой умиротворенной, как сегодня. Я могла понять.

      Моя сестра Кристина была облачена во все черное и была похожа на настоящую вдову. Но даже сейчас она выделялась среди всех. Светлые пряди ее прямых волос, достающих почти до поясницы, послушно лежали на ее плечах. У меня никогда не было такого красивого цвета, как у нее, мои волосы были весьма скучными, темно-русыми, как у отца. Совсем недавно я и вовсе остригла их по плечи, подсластив пилюлю пирсингом в носу. Это была маленькая аккуратная стразинка в форме сердца, совсем не вызывающая, а наоборот, милая и изящная. Но даже этот факт не помешал моей матери оттаскать меня за волосы и нажаловаться отцу. После я месяц находилась под домашним арестом, но так и не сняла сережку. Маленький протест в ответ на большие запреты. Я любила свободу, любила гулять по улицам Лондона и болтать с прохожими, как какая-то сумасшедшая. Я и Оливия, моя лучшая подруга, часто прогуливали уроки, предпочитая скитаться по Ноттинг-Хиллу и трепаться о мальчиках, сидя в уютном кафе за чашечкой кофе и вкусной булочкой с корицей. Рынок с антиквариатом был нашим излюбленным местом, там можно было найти весьма ценные безделушки для моей коллекции. В нашем городе было безопасно, все знали, кто мы такие, и отец не всегда ставил охрану возле школы, вот так и удавалось удирать.

      Наша нетипичная семья и наши необычные законы были чужды для школьных приятелей, но мы, дети мафии, держались особняком. Все мои кузены и кузины учились в этой школе, и проблем у меня никогда не было, хотя мне всегда было интересно: каково это? Жить как нормальная семья, с белыми забором и кексом в духовке, который был испечен с любовью и заботой, затем съеден в кругу родных за большим столом с клетчатой скатертью. Я задавалась вопросом, смогу я когда-нибудь удрать отсюда навсегда и жить как я сама того захочу или навеки останусь здесь и буду ходить на похороны почти каждую субботу, потому что смерть была к нам, несомненно, ближе, чем кекс с черникой в духовке. Босс отца – уважаемый дон знаменитой во всем мире калабрийской мафии. Он, как и сами Морелло, наставники и самые верховные члены мафии, состоял в кругу сантистов. Босса отца звали Адольфо Риццо. Высшая ступень нашего общества. Я много раз слышала, что он был жестокий и властный, его боялись и уважали абсолютно все семьи в округе. Фамилия Риццо была на устах у каждого горожанина. Их знали как влиятельных бизнесменов, аристократов с изысканным вкусом, которые владеют половиной отелей и торговых центров в Лондоне, но мало кто знал, чем действительно они занимаются, не знали, что кровь и ужас являлись родными матерями нашей организации. Отец служил своему дону долгие годы, являясь его каммористо и лучшим адвокатом в Лондоне. Он уважал его и всегда выполнял свою работу блестяще, до тех пор пока старик Адольфо не совершил преступление по отношению к нему. Дон решил жениться на его драгоценной и любимой дочери Кристине. Когда жена синьора Адольфо скончалась, а точнее, покончила с собой, не выдержав