Верни звезду на небо. Лана Земницкая

из их подруг – и вот сегодня она впервые услышала от ребёнка такие жестокие слова.

      Впрочем, дети теперь взрослели быстрее. В тринадцать лет Аня ещё не считала зазорным поиграть с ней, её младшая сестра же бросила игры с Линой уже в одиннадцать. Женя и вовсе перестала играть с ней ещё раньше – наверное, сейчас она была взрослее, чем её мама или тётя в том же возрасте.

      Но легче от этого Лине не становилось. Как не становилось легче и от того факта, что Женя просто не знала о том, как устроен их игрушечный мир. Никому не было бы приятно, если бы его назвали тупым, верно? Никому бы не понравилось, если бы его неспособности проявить какие-то чувства вдруг кто-то позавидовал. Чему эта глупая девочка могла завидовать? Тому, как их лишал возможности двигаться один только её взгляд? Нет, это ей можно было завидовать Жене – живой, равномерно тёплой, способной менять столько одежды, сколько ей хочется. Способной гулять и общаться со всеми, с кем ей только вздумается.

      Лина многое хотела бы высказать своей хозяйке, но не могла. Потому она молча понадеялась на какое-нибудь кармическое возмездие. Промолчала в ответ на прикосновения Даши, которая, видимо, хотела её поддержать. Не оглянулась на Варю, которая что-то ей сказала.

      Она ведь не знала, что пожалеет об этом буквально спустя несколько мгновений, верно?

      Вот Женя отвернулась. Вот вдруг покачнулась. Лина не успела даже позлорадствовать, что хозяйке вдруг стало плохо – она даже не до конца осознала, что именно происходит.

      – Что случилось? – раздался тревожный голос Варвары. Лина хотела бы ответить подруге, но в тот момент, когда Женя оказалась на полу, мир вдруг завертелся перед её глазами.

      Лина ещё смутно ощутила, как её хватает за плечи Даша, прежде чем пластиковые веки у неё неожиданно отяжелели и опустились сами собой.

      Она… Она не понимала, что происходит.

      Сначала ей показалось, будто её вытащили из воды. Или нашли в груде подарков и освободили от плотного пакета. В первые секунды это было просто прекрасно, но потом…

      В груди появилось странное ощущение, расползающееся по ней неприятными щупальцами. Вспыхнул страх, и Лина сделала усилие – сама не зная, что именно пытается сделать. Впрочем, что бы она ни делала, это сработало – перед самым её лицом раздался какой-то шум, шипение, и грудь наполнилась чем-то приятным, лёгким. Странное чувство внутри и страх исчезли.

      Но именно этот шум и привёл её в чувство. Лина внезапно осознала: этот шум был звуком её дыхания.

      Но ведь игрушки не дышат!

      Она вновь приложила усилие – привычное, и оно вдруг оказалось избыточным. Она определённо лежала, но веки её больше не были слишком тяжёлыми в таком положении. Они подчинялись ей легко и быстро, но едва она открыла глаза, как веки тут же опустились. На мгновение. Потом сами собой поднялись. Снова опустились на долю секунды. Это… это что, она…

      Лина рывком села. Это не заставило её глаза немедленно распахнуться, как раньше. Она слышала, как что-то происходит у окна, как кто-то разговаривает