Марой и хранители. Юлия Эфф

её, сын, без неё будешь счастлив!

      – Я жду!

      – Мы ждём…

      Жестокие слова и плач матери били в самое сердце, не щадя. В груди закололо, а взгляд затуманился. Страшно было оглянуться, но он сделал это и обомлел. Мариэль стояла у противоположной широко открытой двери, за которой виднелась пропасть.

      – Они правы, – грустно сказала девушка, раскидывая руки и делая шаг назад. – Без меня ты будешь счастлив.

      – Закрой её дверь, Арман, сынок! – Вернер перешёл на ласку. – Таких у тебя в Люмосе будут десятки, если ты захочешь.

      – Надо же, в кои-то веки она права! Без неё в Лабассе станет светлее, – улыбнулась Элоиза сквозь слёзы.

      Он разрывался, ибо любил одинаково и мать, и Вернера, а Мариэль… Она была тоже своя, родная.

      – Ты никогда не сможешь сказать нужных слов, а я не могу ждать. Прощай! Я люблю тебя! – шаг, и Мари летит в пропасть, напоминая собой огромного белого энджела, распростёршего крылья-рукава.

      – Нет! Пожалуйста! – он поворачивается к опустевшей двери, бежит к ней и прыгает в пропасть, но в следующее мгновение сон его возвращает перед госпожой Делоне и воспитателем.

      Повторяет манёвр снова и снова, каждый раз силуэт птицы ближе к земле, а в дверных белых проёмах Вернер и матушка улыбаются всё радостней.

      – Удобно, когда за тебя делают выбор, – глаза воспитателя смеются. – Мы рады, что ты остался с нами.

      Ар, мужчина, который последний раз плакал лет в пять, когда упал с лестницы, снова плачет, схватившись за голову:

      – Вы её убили! – в последний прыжок крестообразный силуэт бездвижно плыл по Лонии.

      – Нет, сынок! Ты сам всё сделал, – качает головой Элоиза. – Ты – молодец!

      – Я горжусь тобой, сынок! – соглашается Вернер. – Тебя ждёт прекрасное будущее.

      – Вы издеваетесь? – слёзы на его глазах высыхают, пасуя перед гневом.

      – Арман, мы тебя любим. И хотим, чтобы ты был счастлив.

      Он оглядывается с тоской на дверь в никуда:

      – Не хочу я такого счастья! Почему я не могу последовать за ней?

      – Всё просто: она сказала нужные слова. Только с нужными словами можно сделать выбор, – спокойно объясняет Вернер.

      Безнадёжность ситуации начинает доходить до него, появляется чувство, будто выхода из этой комнаты никогда не будет. Пока он не последует совету Мариэль, которой больше нет:

      – Что они такое – эти ваши нужные слова? Где их найти?

      – Заглянуть в своё сердце, в свои желания. Сказать об этом вслух, ибо непроизнесённые слова не имеют смысла, – матушка вздыхает. – Но тебе зачем это, милый?

      Он бредёт к опустевшей кровати, на которой от Мариэль-Мириам осталось несколько лепестков вишнёвых соцветий.

      – Сынок, чтобы вернуться, нужно войти в одну дверь – ко мне или матушке. Идём, сынок. Прошлого не вернуть, – Вернер подсказывает, как сократить время, потому что оно тянется, не предлагая других событий, кроме имеющихся.

      Ничего не происходит. Двое ждут его, полулежащего на