.

гибкий ум… он может что-нибудь придумать… Помните, что он нам так предан… попробуем на всякий случай…

      – Пожалуй… попытаться можно… может быть, и удастся! – сказал аббат, снова взяв перо.

      – Представим себе самое худшее… ну, положим, Адриенна отправилась бы сегодня за дочерьми маршала Симона… ведь она может уже их там не найти?..

      – На это нечего надеяться! Приказания Родена наверняка еще не исполнены… слишком скоро было бы… да и мы бы об этом уже знали!

      – Это верно!.. Ну, так пишите же доктору… Я пришлю к вам Дюбуа, он и подаст письмо. Смелее, Фредерик! Справимся же мы, наконец, с этой неукротимой девчонкой! – Затем госпожа де Сен-Дизье прибавила с яростью: – Адриенна, Адриенна, дорого же ты поплатишься за свои дерзкие насмешки и за те муки, на которые ты нас обрекла!

      Уходя, княгиня предупредила аббата:

      – Подождите меня здесь… Я сообщу вам, что означает посещение комиссара, и мы вместе вернемся в кабинет.

      Госпожа де Сен-Дизье вышла, а д'Эгриньи принялся быстро писать дрожащей от волнения рукой.

      10. ЗАПАДНЯ

      После ухода тетки и аббата Адриенна осталась в кабинете одна с доктором и бароном Трипо.

      Нельзя сказать, чтобы молодая девушка нисколько не испугалась, когда доложили о приходе полицейского комиссара. Потому что, как и боялся Агриколь, чиновник пришел просить разрешения на право произвести обыск в особняке и главным образом в павильоне, чтобы найти молодого кузнеца, который там скрывался. Хотя тайник Агриколя и казался ей надежным, Адриенна не могла отделаться от чувства страха и тревоги. На всякий случай она решила воспользоваться присутствием Балейнье и, не теряя времени, попросить его заступиться за молодого кузнеца, так как мы уже упоминали, что доктор был очень дружен с одним из самых влиятельных министров.

      Молодая девушка подошла к Балейнье, разговаривавшему вполголоса с бароном, и самым нежным, ласковым голосом сказала:

      – Мой милый доктор… мне надо вам сказать два слова. – И взглядом она показала ему на оконный проем.

      – К вашим услугам, мадемуазель, – ответил Балейнье и последовал за ней к окну.

      Трипо, боявшийся как огня мадемуазель де Кардовилль, не имея теперь поддержки аббата, был очень рад, что ее отвлек Балейнье. Чтобы не утратить присутствия духа, он снова пустился в изучение висевших на стенах картин.

      Убедившись, что барон не может слышать их разговора, Адриенна сказала Балейнье, смотревшему на нее с обычной ласковой улыбкой:

      – Дорогой доктор, вы всегда были моим другом, вы были другом моего отца… Даже сейчас, как это ни было трудно, вы оставались моим единственным защитником…

      – Полноте, мадемуазель Адриенна… полноте… не говорите таких вещей… – шутливо рассердился доктор. – Накличете вы на меня беду… пожалуйста, молчите. «Vadro retro, Satana»,[165] что значит: «Прочь, сатана!» – оставь меня в покое, прелестный демон!

      – Успокойтесь, – отвечала, улыбаясь, Адриенна, – я вас не скомпрометирую!.. Позвольте

165

«Vadro retro, Satana» (лат.) – «Отойди от меня, Сатана» – слова Иисуса Христа из Евангелия (Матфей 4, 10; Марк 8, 33), применяемые в расширительном значении по отношению к отвергаемому человеку.