Глубоко под землей. Алена Воскресенская

подбежала к инфанту, чтобы оттащить его от Очури, но не успела подхватить ребенка – он упал наземь и стал биться в конвульсиях. Девушка с ужасом поняла, что припадок начался прямо в тронном зале, на глазах у короля, гостей и всех придворных. Элеонор, как раненая птица, бросилась к сыну, обняла его и, как могла, прижала к себе. Пока королева и фрейлина пытались хоть как-то помочь малышу, Феермант холодными глазами отстраненно наблюдал за ними. Очури, в свою очередь, жадно следила за происходящим, стараясь не упустить ни одной детали. В ее любопытствующем взгляде не было ни капли сочувствия. Элеонор обливалась слезами, страдая от мучений сына. Придворные перешептывались, многие впервые видели припадок инфанта.

      Вскоре все закончилось, но Элеонор, вцепившись в сына, оставалась на полу, продолжая тихонько плакать и не собираясь возвращаться на трон.

      – Ваше величество, – умоляюще обратилась к королю Анна, – позвольте нам удалиться в покои инфанта.

      Феермант молчал, словно не услышав обращения фрейлины. В зале воцарилась зловещая тишина, нарушаемая лишь еле слышными рыданиями королевы.

      – Ребенку и ее величеству нужен отдых, – резко произнесла Очури. Король вздрогнул от ее слов, вышел из оцепенения и кивнул в знак согласия. – Эгейне проводит королеву, – распорядилась чужачка, словно все было давно согласовано между ней и Феермантом, и огромная мужеподобная женщина из ее сопровождения направилась к Элеонор. Обессилевшая от переживаний королева больше не нашла в себе сил сопротивляться и, когда Эгейне потянула ее вверх, чтобы помочь подняться, подчинилась ее воле, оперлась на нее и медленно направилась к выходу из зала.

      – Я займусь инфантом, – Очури сделала несколько шагов к ребенку, но тут на ее пути возникла Анна.

      – Нет, – решительно возразила фрейлина и преградила чужачке путь к Валентину. – Ваше величество, ребенку не нужны сейчас дополнительные испытания. Пусть наша гостья осмотрит принца завтра, когда он отдохнет. Сейчас ему нужна забота привычного человека.

      Очури криво усмехнулась, но возражать не стала. Со странной, не присущей ему медлительностью, словно ожидая сначала реакции гостьи, Феермант сделал Анне знак удалиться. Она подхватила мальчика на руки и поспешила уйти, пока король не передумал.

      Что происходило дальше в тронном зале, фрейлину не беспокоило, ее занимали совсем другие мысли. В том, что в визите чужаков скрывалось что-то неладное, было для Анны очевидным. Тревога за любимую подругу переполняла девушку, видеть ее мучения и не иметь возможности помочь было невыносимо.

      С помощью няни Анна раздела маленького инфанта и уложила его в постель, ласково поглаживая по вспотевшей головке. Валентин был слаб, вяло попросил молока, а затем и вовсе уснул. Фрейлина немного посидела рядом с ним, затем поцеловала его в бледный лобик и, наказав няне не спускать с принца глаз, поспешила проведать подругу.

      К ее огромному удивлению, в покои королевы ее не пустили – у дверей спальни стояли стражники, которые со смущением преградили вход и объяснили