Странная история. Кир Николаевич Неизвестный

Распинался Кисель перед дружбаном, которого пытался убедить в очередной афере. Хотя, сказать, что Кисель мог задумать «аферу», значит поднять его уровень интеллекта на недосягаемый уровень. Самое большее, на что способен был Кисель – запомнить новое слово, часто ему не понятное, но круто звучащее из его уст, а потому придающее ему уверенности в глазах других пацанов.

      – Да кого ты там нашел? – Недоверчиво спрашивает его Тоха, его партнер по «бизнесу». – Что еще за лох?

      – Да я тебе говорю, реальное дело! Выгорит. Ну же. – Подталкивает Кисель. – Да ты сам подумай – какой-то час, чет там перенести и мы в деле. Чувак этот говорит, что делов мизер, но потом всю жизнь в шоколаде. Типа работать не придется. Представь девочки, ширево, пляж.

      – А че носить то? – Недоверчиво переспрашивает Тоха.

      – Да чет носить. – Неуверенно, почесывая затылок, отвечает Кисель. – Он сказал, что-то про ношу, про не долгий путь и что потом любое желание, типа, исполнится. Ну, там бабло… девочки. – Повторяет он как мантру.

      – А что ещё? – Казалось, что Тохе мало.

      – Че ты насел? – Вскинулся Кисель. – Придем, вот ты и спроси.

      – А че, и спрошу. – Упрямо закивал головой Тоха.

      – Ага, спроси. И про бабки спроси. – Киселя полностью устраивало, что его более образованный партнер по «бизнесу» идет с ним. А это значило, как минимум, более высокие ставки в торговле за обещания.

      – Ну, чё, куда идти? – Еще раз спрашивает Тоха Киселя, что бы убедится, что тот ничего не напутал и не сбивается в «показаниях».

      – Ни как…. Ну это….– Мямлит Кисель. – Ну, я же говорил. Парк этот, на Карпинского. Ну, там еще СТО напротив и это…. Бар, какой – то, рыгаловка.

      Парк, о котором упоминал Кисель, на самом деле оказался сквером «Три Гвоздики», в свое время приуроченный к тридцати пятилетию победы. В центре сквера высились три символические стелы, изображавшие те самые гвоздики. А рыгаловкой, со слов Киселя, стал бар – ресторан «Мюнхен», вполне себе приличное заведение.

      – Ну, чё, тут? – Спросил Тоха Киселя.

      – Ну, типа. – Неуверенно ответил тот.

      – И где тот чувак?

      – Не знаю. – Пожал плечами Кисель. – Давай у тех мужиков спросим.

      В центр сквера вышли четверо аккуратно одетых мужчин, которые несли довольно внушительный и, судя по прикладываемым усилиям, тяжелый предмет, в котором, более осведомленный Тоха, распознал тумбу для выступлений. На черном лаке тумбы была золотом надпись «ПРЕЗИДИУМ». Мужчины поднесли тумбу в центр, поставили на заранее подготовленное место и облегченно вздохнули. И тут, среди этого однозначного антуража, шаржем «нарисовался» Кисель. Дерганный, худой, в трениках и кепи, как он любил говорить про неё – «видел в кинохе», в китайском «Адидасе» на ногах и неизменной сигареткой в щербатой улыбке.

      – Эй, – вальяжно подкатил к мужикам Кисель, – есть чё? – Мужики явно были не в духе разговаривать, они демонстративно отвернулись от Киселя и мирно заговорили о своем. Кисель вопросительно посмотрел