Янка при дворе царя Петра. Светлана Меркина

Янку еще у руля задирал. Кабы меня так, я бы тоже с ним побился!

      – Вон как! – нахмурился Петр. – Яким стало быть зачинщик! – и крикнул. – Данилыч!

      Меньшиков через секунду возник перед ним.

      – А ну, смени Сильвестра! – и когда приказ был выполнен, Петр велел. – Сильвестр, ну-ка Якима ко мне! – а сам встал у борта.

* * *

      Воронин торопливо подошел.

      – Звал, государь?

      – Звал, – не глядя на него, ответил Петр и велел. – А ну, сказывай, как было!

      Яким посерел, и тускло сказал:

      – Так я же пошутил, а он…

      – Шутил?! – гневно оборвал его Петр, весь повернувшись к нему и сверля Якима взглядом. – С парусами шутил?! А ты ведал, что бы было, коли заполоскал Янка паруса?! Ведал?! – бешено вцепился он в Якима.

      – Ведал, – совсем позеленев от страха, пробормотал Яким, дрожа как лист.

      – Стало быть, под линек мальчишку, тать! – Петр врезал Якиму по челюсти, тот упал. А когда поднялся, Петр, не глядя на него, глухо сказал. – Прочь с глаз моих! – и крикнул. – Чтоб я тебя не видел! – топнул ногой. Яким исчез.

      Петр еще постоял у борта, пока не прошло бешенство, потом подошел к Меньшикову.

      – Данилыч, с берега дашь ему письмо к Гордону, да пригрози, чтоб доставил! – зло оскалился. – Видеть его не могу! Понял?

      – Сделаю, мин херц. – спокойно кивнул Алексашка, продолжая следить за компасом. Петр хлопнул его по плечу и пошел в каюту.

* * *

      На закате корабль бросил якорь возле какого-то монастыря. Янка проснулась и, выслушав несколько наставлений от Петра, касаемо поведения, отправилась со всеми на берег. На нем уже стояла делегация монахов во главе с патриархом. Все они в пояс поклонились подошедшему Петру.

      – Здрав будь во веки веков государь, надежда наша, – сказал патриарх. Петр поцеловал ему руку и тоже поклонился.

      – Здравствуй, святой отец, – смиренно ответил он, – не оставь в ночи, прими братьев своих под кровлю.

      – Просим, государь, – еще раз поклонился патриарх и увидел Янку. – С тобой отрок, государь? Подойди ко мне, сын мой! – обратился он к Янке. Она подошла, немного заробев.

      – Как тебя звать?

      – Янка, – смущенно ответила она.

      – Не из поляков будешь?

      – Немного, – кивнула Янка. – Дед у меня поляк.

      – Значит одной веры, христианской. Православный?

      – Наверное, – пожала плечами Янка и совсем смутилась.

      – Как так? Крещеный?

      – Не знаю.

      – А который же тебе год? – удивился патриарх.

      – Четырнадцатый, – соврала Янка, честно глядя на патриарха.

      – Однако надо мальчонку крестить, государь, – сказал патриарх, когда они медленно шли в сторону монастыря. – Не гоже ему нехристем-то ходить.

      – Что ж, завтра и окрестим, – сказал Петр. – Я сам крестным буду. А, Янка? – он посмотрел на нее. – Ты как, согласен?

      – Вау! Круто, Пит! – восхищенно ответила Янка.

      – А родители что ж тебя не окрестили? – снова спросил патриарх у Янки.

      – Тут я не в теме,