Две занозы для босса. Ольга Викторовна Дашкова

он из бумаги и он как живой.

      – Что здесь происходит?

      – Папа, смотри, ну, посмотри, какой он красивый, а если их сделать много-много и разных цветов, то будет целая стая журавлей.

      – Маргарита, я спрашиваю, что здесь происходит? Мы ждем кофе и документы.

      – А я занимаюсь вашим ребенком, как вы считаете, что было важнее? Чтоб я ее отослала за дверь вместе с собакой? И вообще, я не нянька, я даже не секретарь.

      Стивен дал о себе знать, громко гавкнул, потом подбежал ко мне, начал царапать когтями передних лап брюки, оставлять на них мокрым носом влажные пятна.

      Хреновая ситуация.

      Как и вся моя жизнь в последний год.

      – Софи, где Федор?

      Дочка пожимает плечами, а я смотрю на Маргариту. Без очков она милая, на стерву не похожа, кофе вкусный варит, журавликов лепит. Собака вон от нее без ума с первого взгляда, даже не пытается показывать инстинкты размножения, язык на бок, в глазах любовь. И где носят черти моего водителя?

      Набираю его номер, занят, но через десять секунд появляется в кабинете.

      – Почему они здесь?

      Указываю на дочку и собаку, которая также вопросительно смотрит на меня, словно это я должен ему объяснить, что они делают в моей приемной, а не бегают на лужайке какать и писать.

      У Маргариты тоже в глазах вопрос, но другого характера, мол, что она вообще тут делает?

      – Мы позавтракали, потом гуляли в парке, Софи захотела в туалет, я не могу вести девочку в кусты, я вообще не знаю, что делать с девочками, у меня два пацана.

      Никто не знает, что делать с девочками.

      Это загадка.

      Даже девочки не знаю, что делать с собой.

      Мужчине не разгадать ее никогда, а все начинается именно с девочек, сначала ты не знаешь, что делать с ними, а потом – как понять женщину. Так, нужно срочно разрулить ситуацию с Софи и псом, иначе вторая половина дня пойдет тому же псу под хвост.

      – Маргарита, вам ответственное задание, Федор вас отвезет домой, нужно побыть с Соней до моего прихода.

      Девушка смотрит на меня, два раза моргает, в приемной на несколько секунд воцаряется тишина.

      – И да, вот карта, заедете в магазин, купите еды ребенку и собаке, Федор покажет в какой, отвезет и поможет.

      – Но…

      – Ура! Ура! Мы будем делать журавликов.

      – Но, Михаил Дмитриевич, – Маргарита подходит ближе, хватает меня за локоть, громко шепчет, косясь на дочь. – Я, мягко говоря, не нянька, что вообще происходит? То я секретарша, теперь гувернантка и сиделка с псом, мы так не договаривались.

      У нее красивые глаза, вроде обычные, серо-голубые, но черный ободок густых ресниц придает ей яркость. Нет, все равно не мой типаж, никогда больше ни одной блондинки не будет в моей жизни.

      – А мы и не должны ни о чем договариваться, вы моя подчиненная и выполняете то, о чем я вас прошу. Или вам все равно, в какой компании и кем работать? Может в соседний магазин? Там наверняка текучка на кассе.

      Теперь на ее лице недоумение, поджимает пухлые губки, нет, дорогуша, ты меня ими не соблазнишь. Знаю я вас, плавал,