Сын повелителя сирот. Адам Джонсон

наверное, им это нравится. А их лодка вряд ли похожа на это корыто. Это же американки, у них высокоразвитые технологии, со всеми удобствами и электроникой – это же не жены партийных вождей, гребущие в жестянке.

      Второй помощник почти не слушал его.

      – А что если удастся обогнуть земной шар – как же после этого терпеть очередь в туалет, если ты побывал в Америке? Может, в других странах просяные лепешки гораздо вкуснее и репродукторы не дребезжат. И вдруг ты понимаешь, что у тебя вода из-под крана воняет – и что же тогда делать?

      Чон До не ответил ему.

      Появилась луна. В небе они заметили реактивный самолет, поднимающийся со стороны Японии, – медленно он стал разворачиваться, покидая воздушное пространство Северной Кореи.

      Помолчав немного, второй помощник сказал:

      – Думаю, до них доберутся акулы. – Он выкинул сигарету. – Так зачем поворачивать антенну? Что там внизу?

      Чон До не знал, как ответить.

      – Голос.

      – В море? Что он говорит?

      – Там голоса американцев и одного русского, который говорит по-английски. Однажды был японец. Они обсуждают стыковку, маневрирование и все такое.

      – Не обижайся, но похоже на шушуканье старух в моем доме.

      Действительно, стало похоже на паранойю – теперь, когда второй помощник произнес это вслух. Но дело в том, что Чон До нравилась таинственность. Ему нравилось то, что люди обмениваются сообщениями, что есть план, цель и смысл в том, что они делают, – ему надо было в это верить. Он понимал, что обычным людям не нужно думать о таком. Девушка, которая гребла днем, смотрела на горизонт, откуда она приплыла, а когда оборачивалась, то видела горизонт, к которому стремилась. А девушке, которая гребла по ночам, оставались лишь брызги и удары весел и вера в то, что они доставят ее домой.

      Чон До взглянул на часы.

      – Пора ночной путешественнице выйти на связь, – сказал он. – Или тебе нужна та, что гребет днем?

      Второй помощник вдруг рассердился.

      – Что за вопрос? Какая разница? Да не нужны они мне – ни та, ни другая. Моя жена – самая красивая женщина в нашем доме. Когда я смотрю в ее глаза, то точно знаю, о чем она думает. Я знаю, что она скажет, прежде чем откроет рот. Это и есть любовь, спроси любого старика.

      Второй помощник выкурил еще одну сигарету и бросил ее в воду.

      – Говоришь, русские и американцы сидят на дне моря? Почему ты думаешь, что они что-то замышляют?

      Чон До вспоминал все общепринятые определения любви – это «голые руки, сжимающие раскаленный уголь, чтоб в нем не угасла жизнь»; «это жемчуг, который блестит вечно, даже в чреве угря, который ест устриц»; это «медведь, кормящий тебя медом из своих лап». Чон До представил себе этих девушек в момент, когда они передают друг другу весла, сменяя друг друга в труде и одиночестве.

      Чон До показал на воду.

      – Там внизу американцы и русские, и они что-то замышляют, я знаю это. Ты когда-нибудь слышал о том, чтобы кто-то спустил подводную лодку во имя мира и гребаного братства?

      Второй помощник лег