Охотник на ведьм. Ольга Баумгертнер

брызнули осколки разбитой посуды.

      – Значит, у кого-то появится шанс поквитаться и со мной.

      Я подошел к Элишке и развязал руки. Она же в неверии смотрела за мою спину.

      – Ох, Янош! – старуха, пошатываясь, поднялась. – Почему не предупредил, изверг?! Я ведь тебя проклясть могла… Больно-то как!

      – Проклясть? Мне казалось, ты собиралась меня отравить, – возразил я.

      – Что происходит? – Катерина сидела на полу и ощупывала грудь, но от раны не осталось и следа. Мальчишка, скуливший на коленях у Элишки, с ревом бросился к матери.

      – Пора уезжать отсюда, – ответил я.

      – Почему ты не сказал? – на щеках Элишки сорвавшиеся с ресниц слезы оставили влажные линии.

      – Потому что они следили за вами. Убедили мужа Катерины установить камеру – якобы твоя сестра ему изменяет. Да и ко мне они что-то в последнее время стали относиться с подозрением.

      Я отцепил от ворота рубашки жучка, бросил на пол и раздавил. Потом склонился над мертвецами, обыскал их и выложил на стол мини-компьютер – на экране застыла картинка кухни – и диктофон.

      – Почему же ты неожиданно решил нас спасти? – спросила Элишка. – Участи остальных не позавидуешь.

      – Когда-нибудь это должно было прекратиться, – я посмотрел на нее. – Собирайтесь. У вас не больше пяти минут. Здесь могут появиться остальные.

      – А что же с Мареком и сыном? – встревожилась Катерина.

      – Мы не можем взять их с собой, – старуха опустила взгляд. – Марек обеспечен и позаботится о сыне.

      – Марек умрет, прежде чем до него доберется помощь, – возразила Элишка. – Мы не можем оставить Франтишека одного.

      Я, Катерина и Элишка вышли в подъезд. Марек все также сидел на ступеньке, тяжело привалившись к стене. Снизу слышались голоса – к нам подымались врачи. Я спустился к Мареку, чуть тронул его голову и прошептал заговор. Он вздрогнул и задышал легче и ровнее.

      – Он поправится.

      – У нас на кухне два трупа, – напомнила Катерина.

      Я вернулся обратно. Старуха уже в старой вылинявшей шубе стояла у окна с внушительным заплечным мешком за спиной. Рядом на подоконнике с узелками в лапках стояли два чертика.

      – Этих не берем. Если только…

      – Мы знали, что ты добрый, Янош! – пропищали они, живо побросали свои узелки, подхватили сначала одного мертвеца и утащили в вентиляционную шахту на кухне, затем другого.

      Потом вытащили оттуда что-то черное и всучили мне.

      – Это я бы сам забрал! – я в досаде стряхнул со своего пальто пыль, копоть и налипшую паутину.

      – Не за что, Янош, – они подобрали узелки и устроились на плечах старухи.

      – Привык жить с людьми, в чистоте и довольстве? – старуха ухмылялась.

      – Как будто вы не среди людей жили, – проворчал я и поморщился – от пальто явственно пахло псиной. Один чертик показал мне язык, другой поймал ползшего по стене таракана и с аппетитом сжевал. – Хоть какая-то от них польза…

      На кухню зашли сестры. Катерина утирала слезы.

      – Заставила Франтишека все забыть и уснуть, – произнесла