Темный карнавал. Рэй Брэдбери

каждый загнутый палец. – Скажем, если б парниша дал три… четыре… или, к примеру, семь… восемь…

      На все эти перечисления Чарли выжидающе кивал. Глядя на это, хозяин цирка продолжал повышать сумму:

      – Ну, там, десять… пятнадцать долларов…

      Тут Чарли обеспокоенно нахмурился. И хозяин цирка сразу дал отступного.

      – А если бы у парниши было, скажем, двенадцать долларов? – с ухмылкой поинтересовался Чарли.

      – Ну, тогда бы он точно смог купить эту штуковину в банке, – вынес свою резолюцию хозяин цирка.

      – Надо же, – сказал Чарли, – а у меня в джинсах как раз завалялось ровно двенадцать долларов. Негоже возвращаться в лощину Уайлдерс с пустыми руками. Я как раз подумывал притащить домой что-нибудь этакое, вроде вашей штуковины. Поставлю на полку над письменным столом. Дружкам покажу – пусть знают, с кем имеют дело.

      – Ну, ты, того, это… – сказал хозяин цирка.

      Продажа совершилась, и банка была поставлена на заднее сиденье фургона Чарли. При виде ее лошадь забила копытами и заржала. А хозяин цирка вздохнул с некоторой долей облегчения.

      – Вообще-то, она мне уже вот где, эта банка, – сказал он, – глаза бы мои на нее не смотрели. Так что не благодари. И вообще¸ в последнее время мне такое лезет в голову. Про эту банку. Ну, да ты не слушай меня, мало ли чего я там брешу. Бывай, фермер!

      Чарли уехал. Голубые лампочки ярмарки погасли, словно звезды, и повозка с лошадью погрузилась в темную луизианскую ночь. Потом стихли и лязгающие звуки карусели. Остались только Чарли, лошадь, мерно стучащая копытами, и кузнечики.

      Ну и банка сзади, за спинкой сиденья.

      От качки жидкость в ней хлюпала и выплескивалась через край. А холодное серое существо, сонно прильнув к стеклу, все выглядывало, выглядывало, но так ничего и не видело. Ничего-ничего…

      Чарли протянул руку назад, чтобы погладить крышку. Обратно к нему вернулась уже совсем другая рука: от пальцев пахло выпивкой, они дрожали от холода и от избытка чувств. При этом сам Чарли прямо-таки светился от счастья. Есть, сэр!

      Хлюп, хлюп, хлюп…

      Лощина Уайлдерс встретила его пылью, подсвеченной гирляндами зеленых и кроваво-красных фонариков. Последние освещали мужичков, которые, сбившись в стайку перед зданием магазина, оскверняли его территорию громким пением и плевками.

      По скрипу колес они, конечно, догадались, что это едет Чарли, но когда фургон затормозил, даже не повернули свои плешивые черепушки в его сторону. Только мигали светлячками сигар да квакали, как лягушки в летнюю ночь.

      – Привет, Клем! Привет, Милт! – нетерпеливо крикнул Чарли, склонившись к ним всем корпусом.

      – А-а, Чарли. Смотрите-ка, Чарли, – промямлили они в ответ.

      Но Чарли решил вырубить назревающий политический конфликт прямо на корню.

      – У меня тут есть кое-что! – крикнул он. – Кое-что такое, что вам точно понравится!

      Под навесом у входа в магазин блеснули подсвеченные зеленым светом глаза Тома Кармоди.

      Чарли казалось, что Том Кармоди, как животное, обитает