Сестра самозванца. Владимир Александрович Андриенко

назад!

      – То всем ведомо, – согласился дьяк. – Но тот бродяга сказал, что де избегнул смерти он, и вместо него был убит иной. А его верные слуги спрятали.

      – И тому поверили?

      – Дак коли в замке Вишневецкого того бродягу приняли с почетом? Сам посуди, господине. Князь Вишневецкий Рюрикова корня. Сын Грозного – Рюрикова корня, но старшей ветви. А стало, признал князь родство, и признал, что сей самозванец первый из ныне живущих Рюриковичей.

      – Пойдем со мной в горницу, дьяк. Там все обскажешь. И коли не соврал, то быть тебе в большом почете за верность! В том слово даю.

      Дьяк рухнул на колени и обхватил руками ноги Клешнина.

      – Да я все сделаю, господине! Ты не сумлевайся!

      – Встань! Не время сейчас по полу ползать! Дело ждет…

      ***

      Дьяк Шишкин все поведал Клешнину. Надеялся он, что оружничий допустит его до самого царя. Но Клешнин задумал иное.

      – Ты, мил друг, службу царю сослужил! То добро! Но надобно тебе еще послужить.

      – Я готов.

      – Ты сразу ко мне прибыл?

      – Да, господине.

      – Дома не был?

      – Нет, господине.

      – И женка твоя не видала тебя?

      – Нет, господине.

      – И не знает о том, что ты на Москве?

      – Нет, господине.

      – Добро! Скоро, дьяк, быть тебе в большом почете. Быть тебе думным дьяком при государе!

      – Да я… да я готов… да я заради государя…

      Шишкин бухнулся на колени и захотел облобызать руку Клешнина. Но тот властно вернул его на место.

      – Тихо. Не суетись!

      Дьяк сел на место. Клешин хлопнул широкой ладонью по столу и продолжил:

      – Слушай далее. Тебе надобно сразу назад возвертаться.

      – Назад? – удивился дьяк.

      – Поедешь по следам того самозванца. И станешь одним из его людей.

      – Но сие многотрудно, господине!

      – Ничуть. Скажешься беглым дьяком.

      – Беглым?

      – Так веры тебе будет больше. Ежели самозванец измену затеял, то ему русские слуги будут надобны!

      – То верно, – согласился Шишкин.

      Дьяк стал понимать какие возможности открывались для него. Тайную службу править куда как выгодно. Да еще в землях иностранной державы.

      – На сие деньги надобны, господине! – заявил дьяк. – И деньги немалые.

      – Дам тебе поначалу тысячу золотых.

      У Шишкина перехватило дух. О таком богатстве он и мечтать не мог.

      – Провожать тебя станут пятьдесят казаков. До самой границы доставят. Про то, кто ты есть, никто знать не будет. Когда пересечешь рубеж литовский, будет грамота о беглом дьяке. Что де враг ты государю великому. То веры тебе при самозванце добавит.

      Клешнин снял с пальца драгоценное кольцо и передал дьяку.

      – Запомни сей перстень, дьяк.

      – Для чего оно, господине?

      – По сему кольцу узнаешь посланного от меня.

      Шишкин изучил кольцо и вернул его владельцу. Не запомнить большого изумруда, вставленного в золото, было нельзя…

      ***

      Семен Андреевич Клешнин всем в жизни был обязан Годунову. Это его, захудалого