Телохранитель для дочери друга. Стелла Кьярри

и я вижу маленькую копию Наташки, жены Егора. Зеленые глаза на пол лица и волнистые черные волосы. Боль пронзает сердце, но лишь на мгновение.

      – Что будет с ребенком, если я откажусь?

      – Ее определят в детский дом до выяснения. Если сестра не оформит опекунство вместо вас, то ребенку будут искать новую семью. Все это время она будет в детском доме. Если вы откажетесь, то Амалия, скорее всего, вообще никогда не вернется в семью.

      – Почему вы так говорите? – малышка выглядит вполне здоровой и даже улыбается, протягивая руки. Наверное, хочет вылезти из коляски.

      – У нее есть небольшие отклонения в развитии, но это поправимо при должном уходе и занятиях. Ей требуется повышенное внимание и много любви и тепла. Вы сможете ей дать все это?

      – Вы сами как думаете?! – не выдерживаю. Какой-то абсурд! Я ничего не понимаю и, скорее всего, это все мне снится.

      – Я никак не думаю, поэтому спрашиваю вас.

      – Вов, на пару слов, – Даня оттаскивает меня в сторонку.

      – Что?! – бросаю на него убийственный взгляд.

      – Ее нельзя в детдом. Она такая маленькая… кто там с ней будет заниматься? Ребенок останется инвалидом и все…

      – И что ты предлагаешь?!

      – Возьми ее себе. На время. Там же есть еще какая-то… девушка. Вдруг она адекватная? Вернется домой и пусть себе сестру забирает. Передашь ребенка ей и будешь свободен.

      – Ты в своем уме? Что я делать-то с ней буду?!

      – Няню наймешь.

      – А отпуск?!

      – Ну… Кошку же ты взял…

      – Она же, черт возьми не кошка! Это ребенок! Живой! – повышаю голос на Даниила. И тут же жалею. Он-то уж точно ни в чем не виноват, а мне надо сохранять спокойствие. Но в голове включается сирена. Дети – это не то, что мне сейчас нужно.

      Молча выражаюсь самыми нецензурными словами. При мысли, что мне предстоит отложить поездку и разгребать чужие дела, настроение окончательно портится. И хотя лицо не выражает ничего, кроме равнодушного спокойствия— профессиональная выдержка делает свое дело, в душе от моего самообладания не остается и следа.

      2

      Лейла

      – Ваш отец оставил завещание. Оглашение послезавтра. Стоит ли напоминать, что присутствие обязательно?

      – Можете не утруждаться, – закатываю глаза. Альберт смотрит на меня поверх очков, вероятно, пытаясь разглядеть сожаление или увидеть хоть какие-то эмоции. Напрасно. Единственное, что теперь может заставить меня разрыдаться – только что очищенный кусок лука, случайно попавший мне под нос. Слез нет. Кончились полтора года назад, когда мне сообщили про аварию, в которой разбилась мама и пострадала сестра. Казалось, что папа убит горем не меньше меня, но он печалился недолго. Поразмыслив, что я буду мешать ему жить на полную катушку, отец отправил меня на обучение в колледж, подальше от дома, а сам времени зря не терял! Спустя некоторое время он вновь женился на одной из своих содержанок. Марго. Ненавижу ее! – Жаль, что Рита не отправилась на тот свет вместо него!

      – Лейла!

      – Ой, я сказала