Если он поддастся. Ханна Хауэлл

парней? – поинтересовался Брент.

      – Тех, что только сейчас прибыли, – сказал Артемас и нахмурился. – Похоже, что-то случилось.

      Граф едва успел смахнуть крошки с губ, когда Энид распахнула дверь и в столовую вошли четверо оборванцев. Брент немного развеселился, когда его церемонно представили каждому из них – словно знакомили с юными представителями аристократии. Уорлоки и Воны, судя по всему, были совершенно равнодушны к хорошей родословной и относились ко всем людям с уважением, во всяком случае – пока они того заслуживали. И в их семьях слуги наверняка преданы своим хозяевам. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, потому что они были скорее членами семьи, чем слугами.

      Брент внимательно разглядывал мальчишек, пока здоровался с каждым из них за руку. Несмотря на грязную, ветхую одежду, в лицах была заметна порода, что немного удивляло. Внешний вид самого старшего из них, Эйбела Пикетта, говорил о том, что он уже вступил в пору взросления. Юноша был рослым, белокурым и зеленоглазым. Изящная лепка лица делала его почти красивым. А Дэниелу Эшбернеру исполнилось десять – мальчик сам посчитал нужным сообщить об этом при знакомстве. Волосы у него были темно-рыжие, глаза – карие, а лицо – просто очаровательное, и, как понял Брент, он знал об этом своем преимуществе и знал, как им пользоваться. Ростом ниже, чем Дэниел, и примерно того же возраста, Дэвид Юл был черноволос и сероглаз, а с лица его не сходило мрачное выражение; Бренту даже захотелось рассмешить мальчика, чтобы тот улыбнулся хотя бы раз. Самым младшим был Джайлз Грин. У этого волосы тоже были черные, но глаза – голубые, почти такие же, как у Олимпии. Брент даже подумал: уж не одного ли из незаконнорожденных Уорлоков или Вонов видел он сейчас перед собой? И все мальчики держались и разговаривали так, словно их кто-то научил хорошим манерам.