Шоу для богатых. Фридрих Незнанский

через двадцать появились сначала Кокин Николай Александрович, а потом и Ясенев, академик.

      – Выходит, пятеро? – подытожил Плетнев. – И что же вы все делали в лаборатории в столь поздний час?

      – Работали! – уже более уверенно произнес Гоша. Здесь все работают на совесть, а я порой даже ночую здесь. Когда на электричку опаздываю.

      – М-да, это хорошо, что на совесть, – задумчиво произнес Плетнев, подбирая с пола окурок. – Здесь что, курят?

      Гоша отрицательно качнул головой.

      – Запрещено. Курят двумя этажами выше.

      – А откуда же этот окурок?

      – Не знаю, – пожал плечами Гоша. – Но в ту ночь, когда… В общем, здесь целая куча окурков валялась… вперемешку с битым стеклом…

      В этот же день Плетневу удалось поговорить накоротке с академиком Ясеневым и даже стать невольным свидетелем словесной перепалки двух ведущих сотрудников фирмы: Кокина и Савина. С Турецким он договорился, что будет звонить ему каждый вечер, однако перед тем, как сделать телефонный звонок, он еще раз просмотрел свои записи, которые могли бы представлять собой довольно интересный материал для профессионального следователя.

      …На тот момент он задержался на секунду перед дверью лаборатории, как вдруг услышал довольно возбужденные мужские голоса:

      «…и потом, ваши бесконечные намеки. Я же вижу, как вы смотрите на меня, как высокомерно мне улыбаетесь. Вы считаете меня неудачником, а между тем…»

      «Послушайте, Кокин, ваша подозрительность может сравниться только с моим терпением. Вы пришли мешать мне работать?»

      «Я?! Да как вы!.. К тому же вы все время забываете о том, что я старший научный сотрудник, а вы, Савин, – младший, и вам следует…»

      «Мы не в армии, Кокин. И потом вы не научный сотрудник, а просто клещ, присосавшийся к Ясеневу».

      «В таком случае, Савин, признайтесь наконец-то, почему вы, гений вы наш, вернулись в Россию. Вас что, выгнали из Франции? Взашей?»

      «Ах, Кокин, Кокин, тип зловредный! Я же вас не спрашиваю, с чего бы это вы оказались в ту ночь в лаборатории в халате наизнанку, тогда как за пять часов до этого вы ушли домой… Извините».

      «Ну, С-с-савин, вы еще пожалеете…»

      Далее стоять под дверью было просто неудобно, его могли заметить, и он вошел в лабораторию, в тот самый момент, когда через вторую дверь буквально выскочил Кокин, а Савин левой рукой, нервничая, пытался достать сигарету. Правая рука была перевязана, о чем тут же спросил Плетнев.

      «Я обжегся… от неожиданности. Когда услышал сигнализацию. О колбу с азотом… Есть еще вопросы?»

      Вопросы у Плетнева были, но к Кокину. Точнее говоря, один вопрос: «Что он делал в лаборатории в три часа ночи, тогда как ушел домой в половине одиннадцатого?» Однако ответ на этот вопрос он решил оставить на потом, догадываясь, что Савин, как один из ведущих сотрудников фирмы, мог выложить не менее сотни вариантов ответа на этот вопрос.

      Турецкий будто ждал этого звонка, а может быть и не этого. Однако как бы там ни было, но трубку поднял сразу. Вкратце пересказав все то, что он успел сделать на фирме за этот день, Плетнев замолчал, ожидая