Ветер Севера в Академии Морте. Диана Хант

затрещину, что у него голова в сторону мотнулась!

      С мстительным удовольствием отметила, что улыбаться он сразу же перестал. Вскинул бровь, губы сжал в одну линию, прям фу-ты-ну-ты горизонт в степи. Нахмурился, даже удивился как будто. А пусть знает наших! Одно обидно: слабость после воскрешения была – просто жуть жутковская. Так что к моему большому сожалению наглец-Петтери ещё легко отделался.

      –– Ого! С характером! – хохотнул блондин.

      Неспешным шагом он пересёк комнату и вальяжно упал в кресло напротив. Рысь развалилась рядом.

      –– Что редкость для светоши. – Подтвердил Тим, подмигивая гостю.

      Тот понимающе осклабился.

      –– Но ты её всё же того… возвращай. А то папка а-тата сделает.

      –– Эй! Петтери, новенькая у тебя?

      В приоткрытую дверь сунул голову ещё один парень. Рыжий и вихрастый. Для полной комплектации, видимо… и моей личной деморализации. Потому что хороши эти тёмные, просто слов нет… Правда, хороши. Если уж даже я умудрилась это отметить в процессе возни с тёмным. То есть моих жалких попыток отпихнуть его, наконец, и подняться.

      Дело в том, что тело после возвращения в него было деревянным, неродным каким-то… и «отсиженным»! И с каждой новой секундой покалывание росло в геометрической прогрессии! Думаю, каждому хоть раз в жизни случалось «отсидеть» руку или ногу и потому все знакомы с «восхитительными» ощущениями возвращения чувствительности. Так вот, я как будто отсидела сразу всё тело! И не стонала сейчас в голос исключительно из гордости и упрямства. Хватит с меня и дурацкой шутки этого Петтери. Не хватало в первый же день прослыть «орущей дурниной светошей» в мужском кампусе. Почему в мужском? Ну, тут несложно сложить два и два.

      Так что вполне ожидаемо – борьба с тёмным завершилась быстро. Бесславным поражением слабого. Меня то есть. Обиднее всего было то, что за тем, как некромант уложил меня на лопатки, блокируя запястья по сторонам, наблюдало целых два здоровых лба. И хоть бы один почесался! Ну не свинство разве, как говорит Бонсайми? Кажется, я начинаю понимать местных Привратников. Понятно, кто их довёл до жизни (или правильнее сказать – до смерти?) такой…

      –– А тебе что за дело, И-И? – вскинул бровь Тиму. Обращался он к застывшему в дверях рыжему, а смотрел при этом на меня. Не в глаза смотрел… на губы…

      –– Здрасьте, приехали. – Возмутился рыжий. – Я как бы куратор, если кто забыл.

      –– Аниматор. – Фыркнул блондин и почесал заурчавшую рысь за ухом.

      –– Чеши отсюда. – буркнул Тиму, продолжая изучать мои губы.

      И что он там разглядывает?!

      –– Слышал, И-И, что сказано? – обернулся блондин к рыжему.

      –– Я вообще-то тебя имел ввиду, Илон. – почти прорычал Петтери.

      –– Что так? – хохотнул блондин, но с места не сдвинулся.

      –– То – так. Это. Моя. Кормушка.

      –– Кормушка?! Ах ты, свиноферма такая! – возмутилась я.

      Снова попытка вырваться – и снова его пальцы сжимают мои запястья, а взгляд становится злее.

      –– Да не трепыхайся ты!

      –– Тебя забыла