Бусы. Алексей Макаров

полученную информацию, «дед» какое-то время смотрел на меня, но, чего-то сообразив, сделал неверный шаг в сторону, освобождая проём двери, и широко махнул рукой:

      – Заходи.

      Он показал кивком головы, куда мне надо проходить, и, подождав, пока я переступлю порог, с треском закрыл дверь.

      От такого сотрясения переборок я невольно вздрогнул и обернулся на «деда», который неверной походкой подошел ко мне и протянул руку:

      – Василич, – растягивая буквы, еле выговорил он, энергично помогая себе произнести эту трудную фразу поворотом головы слева направо, от плеча к плечу.

      – Михалыч, – подыграл я ему, но мой сарказм «дедом» был, конечно, не понят, и он, пройдя к банкетному столику, стоящему у дивана левого борта, вновь воззрился на меня, что-то соображая.

      – Пиво будешь? – наконец-то разразился он сакраментальной фразой, по всей видимости стоившей ему значительного труда, указывая на столик широким барским жестом.

      На столике стояли тарелки со вчерашней закуской, недопитая бутылка «Джонни Уокера» и несколько банок пива.

      – Не, не буду, – отказался я, – дел сегодня невпроворот. Дела у тебя принимать буду.

      – Ну, как знаешь, – вальяжно отреагировал на мои слова «дед», не обратив внимания на мою последнюю фразу, и отхлебнул из банки, которую по-прежнему держал в руке.

      Видать, «дед» уже хорошо опохмелился. Язык у него уже прилично заплетался, и к каким-либо действиям, например передаче дел и работе с документацией, он был явно неспособен.

      – Я смотрю, ты сейчас не в состоянии заняться делами? – вопросительно глянул я на «деда».

      – Эт ты точно подметил, – честно согласился «дед». – Вчера так наотмечались, что сегодня надо отдохнуть. Кристмас же… – попытался он объяснить своё состояние.

      – Понимаю, что Кристмас, – уже недовольно смотрел я на полупьяное создание. – Но дела делать-то надо?

      – Ты меня, конечно, прости… как тебя там? – забыв моё имя, тупо глядя мне в глаза, переспросил он.

      – Борис Михалыч, – уже жестко напомнил я ему.

      – Да-да, Борисыч, ты меня извини, но давай начнем после обеда. Поспать мне надо. – «Дед» уже виновато смотрел на меня.

      – Лады, – согласился я с ним, развернулся и вышел из каюты, стараясь не показывать свое раздражение и злость от полученного общения.

      Надо было что-то делать. Надо было начать ознакомление с судном, поэтому, увидев рядом с каютой старшего механика каюту второго механика, я постучал в неё.

      Со вторым механиком – Евгеничем – мы встречались во Владивостоке. Это был спокойный, неразговорчивый мужик моего возраста. В пароходстве он работал старшим механиком, но тут из-за неважного, мягко говоря, знания английского языка его взяли только вторым. Он на неделю раньше меня выехал из Владивостока, и только после постановки судна к причалу его привезли на судно.

      Из каюты раздалась негромкое приглашение:

      – Кому чего надо? Заходи. Дверь не заперта, – перемежаемое такими знакомыми русскими междометиями.

      Толкнув