Ратибор и тёмный волхв. Александр Фомичев

испорченное настроение, слышишь?! – нервозно бросил правитель Мирграда в широченную спину уже хлопнувшего дверью в трапезную богатыря, шустро направлявшегося прочь из замка.

***

      – Доведёшь ты так дядю как-нибудь, медвежонок, – несмело молвил Емельян споро топающему на выход из терема хмурому Ратибору. – Осерчает он на тебя да сошлёт опять на заставу какую аль подальше куда…

      – Емелька прав, дружище, – поддержал княжьего племяша Мирослав, бредущий рядом. – Пыл-то поумерь свой! Только вроде ваша предыдущая склока поутихла, так ты по новой начинаешь…

      – Я начинаю?! – Ратибор резко остановился и, обернувшись, насупленно вперился взглядом в русоволосого мечника. – Ко мне домой пришли, Мирка, ты врубаешься или нет?! За моими заявились, за Марфой, Буреславом и Властой! Припелёхай я на пару минут позже, быть бы беде, понимаешь?! Себя на моё место поставь! Если бы к тебе так заявились эти твари немытые, без приглашения, что бы ты чувствовал и как себя вёл, а?!

      – Тут не поспоришь, Ратик, – встрял между ними Емельян, – но всё же благополучно разрешилось, зачем нагнетать…

      – Вы чего, воины, цапаетесь меж собой, что ль?! Печальное зрелище!.. – раздался удивлённый девичий возглас. Недалеко от них, шагах в десяти стояла изумлённая Лютега, супруга Святослава, нос к носу столкнувшаяся с друзьями в одном из извилистых коридоров дворца княжьего, где не к месту и затеяли ненужный спор приятели. Двадцати пяти лет от роду, высокая белокурая красавица в ладно сшитом по фигуре бирюзовом шёлковом сарафане, богато украшенном заморским жемчугом, неспешно прошествовала к враз замолчавшим друзьям и, смущённо улыбаясь, остановилась напротив Ратибора.

      – Ты уж прости меня, Ратиборушка! – виновато произнесла обворожительная княгиня, кокетливо наматывая на указательный пальчик один из своих золотистых локонов. – Неправа я была, когда на ведунью старую накричала, а опосля и тебе нагрубила! Столько всего навалилось в тот час недобрый… Хворь мужа нежданная совсем из колеи выбила… Не в себе я была, понимаешь? Надеюсь, без обид, рыжик?

      – Да, конечно, чего уж там… – пробормотал несколько озадаченный Ратибор.

      – Благодарю, мохнатик! – неожиданно стройная красотка привстала на цыпочки и чмокнула рыжебородого великана в левую щёку, после чего, задорно рассмеявшись, произнесла: – Уф, прям камень с души у меня… Бывайте, витязи, не держите зла, коль не всем угодила! – игриво стрельнув напоследок редкого, янтарного цвета глазками в опешившего молодого богатыря, очаровательная прелестница споро упорхнула прочь по коридору. За ней быстро посеменили две неприметные служанки да всегда немой как могила Брадигост, личный телохранитель Лютеги: дюжий суровый муж лет тридцати – тридцати пяти на вид, мельком хмуро покосившийся на Ратибора. В проходе повисло тягучее молчание. Трое товарищей ошарашенно переглянулись.

      – Э-э-э, я не понял, Ратик, – к Емельяну первому вернулся дар речи, – что ента сейчас было?!

      – Тот же самый вопрос,