Желтый дом на берегу океана. «Теперь у тебя есть ты». Таша Калинина

я блинчиков напеку. А потом погуляем, как планировали. Договорились?

      Аня кивнула, направляясь за мужем, который вежливо попрощался. Не обернувшись, впрочем. «Все-таки странный человек, слишком закрытый и слишком правильный, – мелькнула назойливая мысль, которую Лета тут же переключила на себя. – А сама-то, сама – просто мисс коммуникабельность. Впервые за год с людьми поговорила, привыкла от всех прятаться». Когда она закрывала дверь, с лужайки желтого дома долетел обрывок фразы: «…уже с кем-то договариваешься?» – голос Мишеля звучал напряженно. Хотя, может быть, ей просто показалось.

      …Музыка океана успокаивает. Когда ты сидишь на террасе летним вечером, а на столике – стакан воды, жизнь совершенна. В сливовом небе зажигаются первые звезды, теплый ночной бриз перебирает нежными пальцами листву деревьев, гладит по волосам – можно закрыть глаза и ни о чем не думать. У Леты так не получалось. Внутренний диалог не останавливался ни на секунду. Видимо, она все-таки скучала по разговорам – без Грега тишина ощущалась острее всего, хотя порой и спасала. Почему ее так зацепила эта рыжая девочка-соседка? Что в ней такого? Почти на десять лет младше, счастлива в браке – красавец-муж и очаровательная девочка, сама хороша собой и могла бы реализовать кучу идей и талантов, которые наверняка есть. Может быть, она вообще стихи пишет или поет прекрасно? Надо будет спросить при случае, понаблюдать. Теперь-то у нее будет такая возможность, они договорились встретиться. И значит, вернется радостное чувство внутри – будто ты встретила родственную душу или потерянную много лет назад сестру. Что-то очень родное есть в грустных глазах соседки. Что-то очень похожее?

      Сама не зная зачем, Лета побрела к океану. Босиком. Прогретый солнцем дощатый пол террасы сменился влажной прохладой травы. Несколько шагов и ступня погрузилась в песочный ковер – до океана каких-то 30—40 метров и он манит, словно в шуме волн звучат только ей слышные песни сладкоголосых сирен, зазывающих отчаянных моряков на верную погибель. «Ну я не моряк, – хихикнула внутри невесть откуда взявшаяся озорная девочка, – мне не грозит. Гуляем». Идти по песку было в удовольствие. Лета знала, что каждый ее шаг оставляет четкий отпечаток босых ног, и почему-то ей было приятно думать об этом: «Значит, я есть. Вот она я, живая. Как сказала Аня? Настоящая… Удивительная девочка, умеет же слово подобрать – будто крылья подарила».

      Океан приближался. Его голос становился настойчивее, мощнее, он уже совсем близко, а на горизонте еще дрожала тонкая розовая полоска – отблески ушедшего солнца. Пальцы ног щекотно лизнула волна, возвращая Лету в реальную жизнь.

      – Ох, – спохватилась она, – время-то почти ночь… Спать пора ложиться, блинчики с утра Яре обещала.

      Женщина нехотя повернулась к океану спиной и побрела в сторону дома, боковым зрением заметив слабый свет на втором этаже у соседей. «Тоже полуночники?» – удивилась она про себя, вспомнив, что в половине девятого для Миши было поздно.

      Она уснула моментально,