Стиратели памяти. Даррен Симпсон

Так. Пока ты бежала, слышала, как пищал твой медальон? Трижды.

      – Да. Последний раз только что.

      – Это обратный отсчёт. Осталось пять минут до начала перетасовки. Заметила что-нибудь в коридорах и на лестницах, по которым ты бегала? Видела комнаты?

      Жонкиль обозрела коридор, в котором они стояли.

      – Везде деревянные стены. И все они одинаковой формы. Как большие кубики.

      – Точно. Все комнаты – это кубы. Вот как оно работает. Комнаты перемещаются.

      – Что?

      – Ну, ты, наверное видела такие головоломки… знаешь, плоские, где надо передвигать плитки, чтобы составить картинку.

      Жонкиль насмешливо глянула на него.

      – Да, видела.

      Циан изобразил пальцами квадрат.

      – Теперь представь такую головоломку, но в 3 D. Как будут выглядеть эти плитки в 3 D?

      – …как кубики?

      – В яблочко. Так эти комнаты и коридоры движутся. Будто кубики в гигантской головоломке.

      Жонкиль окинула стены быстрым взглядом.

      – Я тебе не верю!

      Циан рассмеялся.

      – И этим кубам нужна сетка для перемещения, верно? – продолжал он. – Вот тут она немного видна.

      Он провёл пальцем по широкой чёрной арматуре, которая проходила вдоль всех углов комнаты и всех сочленений стен с потолком и полом.

      – Это часть общего каркаса – огромной сетки, которая удерживает все кубы на месте. По ней стены скользят во всех направлениях, а потолки и полы – со всем, что находится в комнате, – едут своими маршрутами. Иначе говоря, во время перетасовки вещи перемещаются, а сама рама стоит как стояла. Вот почему это самое безопасное место. Таким образом, если медальон сообщает, что близится перетасовка, нужно побыстрее залезть вот сюда. Смотри.

      Циан показал ниши в каждой из вертикальных частей каркаса.

      – Это называется «гнездо», поняла? Они предназначены для жителей и персонала на время перетасовки.

      Теперь оба их медальона пищали почти непрерывно.

      – Быстро! Лезь туда!

      Жонкиль покачала головой.

      – Это просто смешно. Ты меня разыгрываешь.

      Тем не менее она, не скрывая тревоги, осторожно уселась в одно из гнёзд. Циан устроился напротив и поднял большие пальцы.

      – Не о чем беспокоиться, Жонкиль. Ты в безопасности, пока сидишь в своём гнёздышке. Заметила, что писк становится всё громче?

      Жонкиль снова побледнела – как будто и не пила горячий шоколад. Она молча кивнула.

      – А чувствуешь слабую дрожь? – Циану пришлось повысить голос, потому что шум всё нарастал.

      Дрожь шла снизу, из машинного отделения, охватывая весь каркас. Скрежетали шестерёнки, визжали шкивы. Сердце Циана забилось быстрее. Смех уже клокотал в горле… но так и не вырвался наружу. Циан нахмурился. Что-то мешало ему наслаждаться этой перетасовкой. Что-то будто бы высасывало из него всю радость.

      Циан надул губы, глубоко задумавшись. Послание на китовых костях! – понял он. Приходилось признать, что те слова по-прежнему его тревожат. Циан насупился пуще прежнего.

      Сквозь