Хирурги человеческих душ (роман-трилогия). Книга первая. Человек может всё!. Олег Владимирович Фурашов

дикого зрелища, застыли мужчина и женщина, готовые задать стрекача.

      – В такое время и в таком месте понятые – вечная морока, – подтвердил истинность слов участкового Алексей, сполна хлебнувший подобного опыта, и жестом пригласил граждан: – Проходите, проходите, товарищи понятые…Будьте как дома, – не без иронии добавил он.

      – Проходите, теперь не страшно, – поддержал его Козырев. – Кузьмило уже не страшен.

      – Знакомый фрукт? – осведомился Подлужный у капитана, кивая на связанного.

      – Встречались, – небрежно ответил участковый, вытирая пот и дождевую влагу со лба и шеи носовым платком. – Он недавно отбыл срок за жену. Дотоле микосил её капитально…Опа!…А это что такое?! – капитан выдержал продолжительную паузу в пояснениях, заметив тело женщины, лежащее в затемнённом проходе между кухней и комнатой.

      – Да вот, её Кузьмило, похоже, и подкузьмил, – скаламбурив, растолковал Козыреву и остальным Подлужный, – Теперь, кажется, уж отмикосился. Предположительно, женщина задушена. В шкафу я её нашёл.

      – Эх, Валентина, Валентина…, – неопределённым тоном сказал капитан, обходя убитую.

      – В самый раз вы поспели, – признался Алексей расторопному стажёру Шилову, – а то, как бы я в одиночку с этим…Кузьмило разбирался.

      – Эт точно. Это вон кому теперь всё равно, – соглашаясь с Подлужным, кивнул оперативник на мёртвого прелюбодея. – Ему-то хоть десять раз по башке тюкни, а вот вам бы несладко пришлось.

      – Санька Кротов, сосед ихний, – продлил краткий экскурс в историю улицы Тихой Козырев, приблизившись к трупу мужчины. – Отсоседился…

      Кузьмило, услышав фамилию соседа, задёргался мощной фигурой и пьяно заорал: «Изрублю его на куски, суч-чару! Мало я его товарнул, паскуду!»

      – Заткнись, Кузьмило, а то я тебе портянку на рыло напялю, – сурово оборвал того капитан.

      По просьбе Подлужного Козырев и оперативник утащили Кузьмило в комнату – подальше от трупов.

      Пока вновь прибывшие вникали в обстановку, Алексей ознакомил понятых с их правами и обязанностями, а также вписал в протокол обстоятельства, сопутствовавшие появлению на месте происшествия искомого орудия преступления – топора. Затем, так и не дождавшись запропавшего судмедэксперта, он достал из следственного чемодана тонкие резиновые перчатки, натянул их на руки и приступил к самостоятельному и более детальному обследованию тел пострадавших, начитывая текст Шилову.

      – Труп Кузьмило Валентины…, – диктовал Подлужный Виктору.

      – …Кузьмило Валентины…, – заносил оперативник данные в протокол.

      – …Николаевны, – подсказал им отчество участковый.

      Обретая душевное равновесие, нарушенное экстраординарными событиями, следователь по ходу осмотра обращал внимание понятых на отдельные детали, имеющие доказательственное значение:

      – Видите, трупное окоченение отсутствует не только в конечностях, но и слабо выражено даже в жевательных