Хирурги человеческих душ (роман-трилогия). Книга первая. Человек может всё!. Олег Владимирович Фурашов

половине восьмого Алексей подъехал к месту работы. Несмотря на неурочный час, Платунова-младшая уже сидела на лавочке близ опорного пункта охраны правопорядка, соседствовавшего с прокуратурой. Поздоровавшись с ней, Подлужный сказал:

      – Вы посидите пока. Я приготовлюсь, и вас позову.

      – Я посижу, посижу, – поспешно заверила его та.

      Следователь отпер двери учреждения, отключил сработавшую охранную сигнализацию, прошёл в приёмную, откуда позвонил на пульт охраны. Представился и назвал пароль. Выполнив необходимые процедуры, он пригласил девушку в свой кабинет.

      – Что нового, Регина? – обнадёженно обратился он к ней, едва она присела на стул.

      – Я вчера весь день и сегодня всё утро думала про ваши примеры…И всё поняла, – с затаённой гордостью произнесла девушка, отчего у непосвящённого могло сложиться впечатление, что речь пойдёт не о неких скверных вещах, а о победе пианистки на международном конкурсе имени Чайковского.

      – Ну-ка, ну-ка…Регина, я – весь внимание, – подвинулся к столу Алексей, готовый делать пометки.

      – Когда ночью этот…водил меня в туалет…

      – Давай-ка, до выяснения личности и для удобства, придумаем ему кличку, – предложил следователь. – Что тебе больше всего в нём запомнилось?

      – Запомнилось? Эта-а…, – порозовела Регина. – Руки везде совал…

      – Ну вот! Станем условно называть его…Рукоблуд.

      – Ка-ак?

      – Рукоблуд.

      – Ага. Поняла. Ночью этот…Рукоблуд отвёл меня в туалет. В нём есть как бы прихожая и кабинка. Всего одна кабинка. В туалете чисто, пол и стенки отделаны плиткой. Около умывальника висят два чистых полотенца. Над ними – красивое овальное зеркало в пластмассовой красной рамке. Там есть окно с решёткой. У окна стоят два стула, столик, а на столике – пепельница. А утром, когда я призналась офицеру кто такая, то снова захотела…по-маленькому. Туда меня водила эта…милиционерша. Она меня отвела в другой туалет. Он рядом с тем, с первым. Второй туалет с двумя кабинками. Он меньше первого. Там грязно. В нём пол бетонированный. Стенки крашеные: синие внизу и белёные вверху. Никаких полотенцев нет, а кран с холодной водой течёт. Да!…Первый туалет закрывается на ключ. И в него других пьяных при мне не водили. А второй не запирается снаружи.

      – Умничка! – щедро одарил похвалой Подлужный зардевшуюся горемыку.

      – И ещё, – потупилась девушка. – Когда Руко…Рукоблуд со мной делал…ну…это, то снимал с руки часы. Наверное, чтобы не царапались или не мешались. Точно не знаю. И положил их на столик. Часы у него такие красивые, большие, на браслете. Серебристые. И когда он делал…это, то я руками ухватилась за столик, чтоб не упасть. А часы на боку стояли. И на крышке у них написано: «Дембель. 1975 – 1977». А остальное так, как я вам вчера говорила.

      – Здорово! – сжав правую руку в кулак, поднял большой палец руки кверху следователь. – Убедилась сама: стоит пораскинуть мозгами – и воз почти на горе. Что на горе, я, небось, перебрал. До вершины –