Инсайт. Книга 1. Евгения Левицки

Евы отбило барабанную дробь, она задержала дыхание и, ведомая чувством, чуть подалась вперед. Их взгляды встретились. Шут улыбнулся и легонько сжал ее ладонь.

      – Окажи мне услугу, – сказал он, поднеся ее руку тыльной стороной к губам.

      – Какую? – голос Евы предательски дрожал.

      – Ты как-то говорила, что увлекалась древними рунами.

      Что?! К чему он клонит?

      – Разве нет? – Шут склонил голову набок и прищурился.

      – Э-э… да.

      – Понимаешь, – Шут отпустил руку Евы и принялся шагать по чердаку легкой танцующей походкой, – я, кажется, влюблен. Но та девушка, моя избранница… Я не пойму, взаимны ли мои чувства, – он повернулся. – Ты ведь можешь спросить это у камней?

      «Вот дура! – подумала Ева. – Опять размечталась… и с чего вдруг?! Ведь это было очевидно! Дура!»

      – Могу, – мрачно ответила она и, отвернувшись к сушилке, сделала вид, что поправляет цветы, чтобы Шут не увидел, как от стыда пылает ее лицо.

      Разложив растения сушиться, Ева с Шутом спустились в гостиную, где капитан уже снимал с огня чайник. Он заварил чай для себя и для друга. Ева же срезала несколько листьев с нондивера, оставшегося на столе, положила в свою кружку и залила кипятком.

      – Раскинешь камушки, именинница? – напомнил Шут.

      Радость, охватившая Еву в момент, когда в гостиной появился Шут, теперь сменилась нервозностью и раздражением. Может, он только ради того и явился, чтобы узнать правду о чувствах другой девушки? Уж лучше бы с ними был сегодня Сомбер! Он, конечно, большую часть времени молчит, зато красиво играет на лютне.

      Ева достала из серванта синий мешочек, развязала его и протянула Шуту.

      – Подумай о ней, вытяни три камня и дай их мне, – сухо скомандовала она.

      Солнце уже скрылось за горизонтом, и на город опускались сумерки. Ева поглядывала на портрет, ожидая появления Дария, надеясь, что он развеет своим присутствием возникшее в воздухе напряжение. Шут все еще ковырялся в мешке, перебирая камни пальцами. Камушки звонко стучали друг о друга. Наконец он вытащил один, через некоторое время второй и третий – гладкие сиреневые аметисты.

      Ева взяла первый, оценивая символ, начертанный на нем.

      – Первый камень расскажет о твоих чувствах. Этот знак, – Ева показала Шуту символ, – говорит о серьезных чувствах. Не о влюбленности, не о похоти, а об искренней любви.

      Ева сглотнула. Шут действительно кого-то искренне любит. Кого-то другого. Но разве можно было упрекать его в том, что он полюбил не Еву? Грудь сдавило, а на глаза навернулись слезы. Нет! Она должна взять себя в руки! Слезы для слабаков!

      – Это настоящие чувства, которые… – Ева запнулась, но сделав усилие, продолжила: – … которые нужно беречь. За такую любовь стоит бороться.

      Послышался смешок.

      – Шут влюбился? – изумился Стром. – Ни за что не поверю! Ха-ха-ха!.. Не привирают ли твои камни, девочка?

      «Хотелось бы», – вздохнула про себя Ева, ведь камни обычно давали верные ответы.

      – Ну,