Упрямый Галилей. Игорь Дмитриев

фактически спровоцировали сами иезуиты, которые разделили студентов на две группы (gesuiti и bovisti), враждующие друг с другом подобно гвельфам и гиббелинам. Заметим, что сенат отказался пригласить представителей Общества Иисуса на свое собрание, чтобы те изложили свое видение ситуации. В итоге после трехдневных горячих дебатов сенат возложил всю вину за происшедшее на иезуитов и потребовал, чтобы они обучали только своих новициев и никого больше. Иезуиты подчинились, хотя пытались добиться отмены этого решения, но в 1606 году их вообще изгнали из Венецианской республики и вопрос о восстановлении Scuole в прежнем виде отпал сам собой170.

      Речь Кремонини была издана отдельной брошюрой, переведена на французский язык и получила большую известность в Европе. Разумеется, иезуиты тоже не молчали. Они утверждали, что Кремонини лучше управляется с оружием, нежели с Аристотелем, что было ощутимым ударом по его профессиональному самолюбию. Они писали также, что он «зловонный паук», «наемный философ, вытащенный из грязи и болот Феррары, постоянно вступающий в конфликт с Богом и за несколько флоринов излагающий в Бо занудным, скучным языком варварские учения»171.

      В этом потоке взаимных упреков и оскорблений можно выявить стержневую доктринальную проблему, вокруг которой, собственно, и шел спор – как должны соотноситься теология и философия в любой интеллектуальной деятельности? Многие иезуиты имели, как известно, свои научные интересы и достижения. Но всех их не устраивало, что Кремонини строил преподавание философии на «ошибках Аристотеля и других философов». Философия – служанка теологии, и преподавать ее тем, кто еще не освоил курс теологии, опасно. Источником философских рассуждений должен быть церковный и понтификальный авторитет, а не мнения светских правителей и уж тем более венецианских сенаторов172. Это был не только, как бы мы сейчас сказали, «идеологический вопрос», но и вопрос о будущих поколениях, их лояльности… но по отношению к чему? Иезуитов часто упрекали в том, что они прежде всего заботились о лояльности своих воспитанников по отношению к их ордену и к папе, поэтому студенты иезуитских коллегий никогда не становились хорошими гражданами и подданными своих государей173. В ответ иезуиты упрекали своих критиков в отклонениях от истинной веры и чрезмерном увлечении земными благами и земной властью. Естественно, инквизиция (и в Риме, и в Падуе, и в Венеции) внимательнейшим образом следила за всеми описанными событиями и, в частности, за перипетиями конфликта между Кремонини и иезуитами. В 1599 году инквизиция предупредила падуанского профессора, что он «не должен читать или толковать “De anima” Аристотеля ни публично, ни приватно, а также воздерживаться от комментариев на Александра Афродисийского и других авторов, противоречащих католической истине и священным соборам»174. Таким образом, и на этот раз все кончилось для Кремонини хорошо – он получил предписание, которое и не думал

170

Favaro A. Lo studio di Padova e la Compagnia di Gesu sul Finire del Secolo Decimosesto… P. 76 – 84. Об отношении к иезуитам в Венецианской республике см.: Bouwsma W.J. Venice and the Defense of Republican Liberty… P. 253 – 254 и Bouwsma W.J. Venice and the Political Education of Europe.

171

Цит. по: Sangalli M. Cesare Cremonini, la Compagnia di Gesù e la Repubblica di Venezia… P. 210.

172

См.: Ibid. P. 213.

173

Donnelly J.P. The Jesuit College at Padua… P. 46.

174

Цит. по: Poppi A. Cremonini e Galilei inquisiti a Padova… P. 27.