Сердце Охотника. Алена Занковец

него мимика один в один как у сестры. А мордашку Лесс я за семь месяцев очень хорошо изучил.

      – Ты не поздравил Веру с днем рождения?! Ну ты и животное! – говорю без злобы, а внутри все клокочет.

      Дикарка променяла меня на него. На это. Какого черта?!

      Нутром ощущаю, как Провал протягивает ко мне черные слизкие щупальца. Смотрю Самцу в глаза, а вижу себя, стоящего на четвереньках в крохотной темной ванной. Меня мутит, тело ломит, гул в ушах. И снова, как тогда, переживаю образы: шум падающей воды, силуэт обнаженной Веры за туманным стеклом душевой кабины. Самец открывает дверь, раздевается, заходит внутрь… Я снова «вижу», как он пропускает Верины волосы сквозь свои пальцы… Как же я тогда хотел убить этого Волка… И не сказать, что это желание с тех пор сильно ослабло.

      Сжимаю кулаки и медленно разжимаю.

      – С тобой что-то не так, – уже утвердительно продолжает Самец. – Условия, в которых тебя держали…

      – Бесчеловечны? – усмехаюсь я.

      – …нечеловеческие. Холод, голод, отсутствие света. А ты цел и с виду вполне здоров.

      Самец говорит спокойно, но его взгляд не врет. Это влажное тревожное мерцание я редко видел в последние месяцы, но ни с чем не спутаю. Тревожится Самец, конечно, не обо мне. О последствиях. Его напрягает то, чего он не может понять, а следовательно, контролировать. Я же не контролирую вообще ничего и в этом плане чувствую себя свободным. Ну и кто из нас в клетке?

      – Ты человек, – продолжает Самец. – В тебе нет гена зверя. Но в тебе есть что-то другое. Что?

      «Провал», – мысленно отвечаю я.

      Мне и самому не по себе от мысли, как эта штука на меня влияет. Я чувствую ее клокотание в себе, ее зов, притяжение. Словно через меня проходит тоннель в какой-то другой долбаный мир!

      Семь месяцев Провал не давал о себе знать, он откликнулся на Самца. И я понятия не имею, что это значит. Провал питается моей ненавистью к Самцу? Влечением к Дикарке? Жаждой мести? В любом случае он питается мной.

      Я для Провала – вроде инкубатора. Или скорлупы, обеспечивающей защиту зародышу. Провал дает мне силы вынашивать его, будто я самка. А сам растет во мне, набирает силу. Как долго я смогу управлять им?..

      Правда, существует и другое объяснение происходящему: от долгого заточения у меня поехала крыша.

      – Повернись ко мне спиной, – командует Самец.

      – Ага, – я не двигаюсь с места.

      Вот теперь я жалею, что приковал себя.

      – Нужно тебя осмотреть, – все тем же ровным тоном продолжает Самец.

      В этом он напоминает мне Вериного отца. Как, однако, похожи могут быть Волк и Охотник.

      – Мне в какую позу лучше стать? Для осмотра, – сплевываю на пол.

      Плевать на пол, где спишь, последнее дело. Но я должен избавиться от мерзости, что стала сочиться из меня с появлением Самца.

      Секунда – и я уже лежу, мордой аккурат в плевок. Волк коленом прижимает мои ноги – не рыпнуться. Его ладонь впечатывает мою голову в пол. В щеку впивается сучок половой доски, а я и шелохнуться не могу. Лежу, словно придавленный бетонными плитами. Руку выворачивает