Идентификация. Сьюзен Янг

хендлер, закрывая дверь и опуская жалюзи. Я очень боялась, но знала, что это нельзя показывать. Глубоко вздохнув, я опустилась на стул.

      – В этом разговоре нет необходимости, – заверила я, стараясь говорить как нормальная, психически уравновешенная девушка. – Я едва знала Миллера.

      Хендлер улыбнулся и сел напротив. Его колени, обтянутые белыми брюками, почти касались моих. Я едва не отодвинулась.

      – Неужели? – переспросил он. – А Лейси Клэмат или, скажем, вашего брата – их вы хорошо знали?

      Видимо, я побледнела, когда он упомянул Брэйди, потому что он наклонил голову, как бы извиняясь.

      – Мисс Барстоу, нам стало известно, что вы находитесь в группе высокого риска. Вы только что пережили огромную утрату, и я намерен оценить ваше состояние.

      Он лжет. Он хочет меня забрать. Им на нас наплевать, это только кажется, что их деятельность что-то меняет. Пальцы ног непроизвольно поджались в туфлях, когда помощник цепким взглядом прошелся по мне. Кожа покрылась мурашками.

      – Начнем с Миллера. Вы были за городом, когда он совершил самоубийство путем отравления?

      Было нестерпимо слышать, как об этом говорят медицинскими терминами.

      – Да.

      – А Лейси была вашей лучшей подругой, но вы не догадывались о ее состоянии, пока ее не отправили в Программу? Вы не пытались скрыть это от нас?

      – Нет, я понятия не имела.

      Я начинала понимать, куда он клонит.

      – А сейчас вы что-нибудь скрываете?

      – Нет. – Не изменившись в лице, я смотрела в глаза этому типу, представив, что я робот, лишенный эмоций. А заодно и жизни.

      – У вас есть бойфренд, Слоун? – Хендлер улыбнулся краем рта, будто пытаясь флиртовать.

      – Да.

      – Джеймс Мерфи?

      О боже.

      – Угу.

      – Как он перенес случившееся?

      – Нормально. Джеймс сильный.

      – А вы тоже сильная? – спросил он, наклонив голову набок.

      – Да.

      Хендлер кивнул.

      – Это наша единственная надежда сохранить вас в добром здравии, Слоун. Вы же это знаете?

      Я не ответила, соображая, что отвечал бы на эти вопросы Джеймс. Они же с первого взгляда поймут, что он болен.

      – В Программе открыт прием для тех, кто приходит сам. Вдруг вы почувствуете, что не можете справиться с собой, или вам будет нужно с кем-то поговорить…

      Он потрепал меня по бедру, и я подскочила. Фамильярность застала меня врасплох.

      Помощник встал и обошел меня, будто хотел выйти из кабинета, но остановился за моей спиной и положил руку на плечо, крепко сжав пальцы.

      – Всего хорошего, Слоун. Что-то мне подсказывает, что скоро мы с вами увидимся.

      На этом он вышел, оставив меня одну в затемненной комнате.

      Я почти побежала на ленч, смертельно боясь, что Джеймса не окажется в столовой, и еле удержалась на ногах от облегчения, увидев его за столом с картонным стаканом апельсинового сока.

      – Слава богу, с тобой все в порядке. – Я буквально упала ему на