Девушка сына. Я одержим ею. Виктория Вишневская

в насмешку Амир поднимает на меня свой горящий взгляд. Уголки его губ издевательски дёргаются вверх. Немного. Улыбки даже незаметно. – Красива, умна…

      Вдруг начинает перечислять.

      – Скромна, да ещё и девственница.

      От последнего слова меня перекашивает.

      – Ты нашёл настоящее сокровище в наше время.

      Я резко хочу повернуться к своему парню и дать ему хлёсткую пощёчину, но вместо этого начинаю есть. Грубо засовываю кусочек мяса в рот.

      – Спасибо, – говорю как-то грубо. Одним словом они взбесили. Тем более таким болезненным. Я только забыла обо всём. А они напоминают снова. – Мне приятно, что вы хотите больше узнать обо мне, но давайте не будем залезать в меня настолько глубоко?

      – Ещё и холодна с другими мужчинами. Все качества хорошей жены.

      Я прикрываю глаза и выдыхаю. Это бесполезно. Спорить с ними.

      Поэтому дальше подвергаюсь допросу. Благо недолго.

      Мы доедаем, и я, не задерживаясь, встаю со своего места, притворно хватаясь за голову.

      – Простите, – включаю вежливость. Хватит с меня. – На сегодня я всё. Жутко устала. Ещё и мигрень. Мне жаль, что я не останусь с вами ещё. Пожалуй, пойду, немного отдохну. Позволю отцу побыть с сыном.

      – Да-да, конечно, – подскакивает испуганно Аяз. – Пойдём, я проведу тебя в нашу комнату. Я приду чуть попозже.

      Я мельком прохожусь взглядом по лицу Амира. А оно бездвижно. Как и тогда. Он не особо светил эмоциями. Но и без них…

      Неважно.

      Он только берёт салфетку и смотрит вперёд. Даже не на нас.

      Я пролетаю мимо. Позволяю отвести себя в комнату.

      – Располагайся, – заводит внутрь роскошной спальни. Но мне нет никакого дела до неё. Я хочу домой. Не к Аязу. А к себе. К бабушке, сестре. – Как тебе мой отец?

      Я сглатываю ком в горле.

      – Мне понравился, – говорю притворно. Я готова его задушить собственными руками. – Я ожидала худшего, но…

      Резко поднимаю голову и впиваюсь недовольным взглядом в Аяза.

      – Мне не понравилось то, что ты сказал при нём. Про…

      – Девственность? – выгибает бровь, недоумевая.

      Он не понимает, в чём дело. Зато я знаю.

      – Детка, это круто, – хватается ладонями за мои плечи. – Я сказал это, чтобы поднять тебя ещё больше в глазах отца. Это важно для меня. Для отца это существенный пункт.

      Я отвожу взгляд в сторону. Ничего не говорю.

      – Хорошо, – выдавливаю. – Иди к Ами…

      Обрываю себя. И испуганно выпаливаю:

      – Отцу. Я в душ и спать, – вырываюсь и направляюсь к кровати. Кидаю на неё сумочку.

      – Даже не поцелуешь?

      – Аяз… – пытаюсь его не обидеть. – Прости, сегодня мне не позволяет здоровье проявлять любовь.

      Говорить это после тех месяцев тяжело… Очень. Потому что… я не полюбила, нет. Но привыкла. Аяз вытащил меня из депрессии. А я с ним так поступаю…

      Но по-другому не могу.

      Ответом мне служит молчание

      Тихие шаги.

      И звук аккуратно закрываемой двери.

      И только после этого я падаю на кровать и зарываюсь лицом в чистую и мягкую постель. Обида