Синий шиповник. Дарья Безинская

Этот мальчишка вскружил тебе голову, Полина!

      – Никто мне не кружил голову, ты ошибаешься, – я вытащила закладку.

      – Я все вижу и слышу. И потом комната Егора – рядом с моей, – проститут сурово посмотрел на меня. – Он не так прост, как кажется. За этими цветочками и ночными приключениями ничего не стоит.

      – С чего ты взял?

      – Я желаю тебе только лучшего. Точно не раба в качестве первой любви, – Феликс смягчился и погладил меня по голове. – Я знаю тебя с детства, моя маленькая Феллини. Ты всегда была тонкой, романтичной и мечтательной. Я хотел бы стать чьим-то мужем и иметь такую дочь, как ты. Но не сложилось. И за свою жизнь я повидал разных людей. Поэтому поверь старому другу на слово: он тебя не любит.

      – Все это какой-то бред!

      Увещевания Феликса меня взбесили. Я же видела, как смотрит на меня Егор, я читала его записки, я слышала его комплименты. В конце концов, молодой человек каждый день рисковал быть списанным куда-нибудь на завод из-за интереса ко мне. Да и он сам иногда смотрел на меня своими глазами-безднами и просил:

      – Не говори мне ничего, не прикасайся ко мне. Я просто не удержусь

      – И что? – с улыбкой спрашивала я.

      – И отдамся тебе. И потом сбегу отсюда, чтобы больше ни одна женщина не прикоснулась ко мне после тебя.

      – Мы сбежим вместе.

      – Я жалею, что продался твоей матери.

      – Почему? – эта фраза меня огорчила. – Ведь мы бы тогда не встретились.

      – А так мы встретились, и никогда не будем вместе по-настоящему. Ты не назовешь меня своим мужем, – он весь пылал румянцем, мое сердце замирало.

      – Почему же ты продался?

      Парень отступил от меня, хотел выйти из моей комнаты, но потом вернулся.

      – Хорошо, я скажу тебе правду. Мою уродливую, как умирающий в канаве бродяга, правду. Я сбежал от третьего мужа матери. Он несколько лет подкладывал меня под молодых девушек. Аргументировал тем, что им нужен опыт, а нам – деньги, – в распахнутых глазах собрались слезы. – И самое страшное, что мама была не против. Тогда я подумал, что лучше уйти из дома. Но я не смог найти работу, бродяжничал, пока не дошел до Иркутска. А здесь за мной увязались полицейские. Что мне оставалось делать? Мне нужно было укрытие. Увидев вывеску "Мулен Руж", я подумал, что это лучший выход. Ведь я… Я привык к своей грязной роли.

      Он отвернулся и закрыл лицо рукой.

      – Да, твоя история ужасна, – я не могла подобрать слова, чтобы выразить сочувствие и не задеть его гордость.

      – Прости меня, – его голос звучал глухо.

      – За что? – я положила руку ему на дрожащее плечо. – Ты ни в чем не виноват. И в конце концов, я живу под одной крышей с двумя десятками жрецов любви. И всех уважаю. Эта тоже работа, она тоже важна.

      – Ты так говоришь, потому что жалеешь.

      – Нет. Я люблю тебя!

      – Нет, не говори этого, – он приблизился ко мне, – я не заслуживаю…

      – Заслуживаешь, – я приложила пальцы к его губам.

      Я словно погрузилась в один из