Синий шиповник. Дарья Безинская

и тороплюсь. Но из дел в субботу у меня были только блинчики от Алекса и недочитанное с Феликсом "Сердце Бонивура". Потом я долго и праздно шаталась по улицам, глазела на прохожих. Но в голове засел образ, запечатленный за мгновение. Мне даже показалось, что он тоже взглянул на меня.

      Вечером я не удержалась и начала пытать брата:

      – Валя, а Валя?

      – Что хочешь? – он заполнял журнал брони на несколько недель вперед.

      – А вот утром приходил такой… – я не успела договорить.

      – Что, тебе не еще не рассказали этот анекдот?

      – Нет.

      – Да хоть в кино такое снимай. Он просто пришел и сказал маме: купите меня. Представляешь? – брат хлопнул себя по колену, хохоча от души.

      – А что, можно себя продать?

      – Не знаю. Но мама совершила с ним сделку.

      Такой поворот меня поверг в долгие раздумья. Я даже не спала полночи и представляла, что Егор, на самом деле, беглый преступник или шпион. Мои юношеские фантазии дошли до момента, где мы вместе убегаем от полиции. "Полина, – говорил он мне в моих грезах. – Я отдам за тебя жизнь!" Конечно, у нас был поцелуй, настоящий, как в кино про гардемаринов. Я так любила старые кинокартины из Ушедшей эпохи. Мне так хотелось встретить в наше время кого-то похожего на актеров, живших до Великого Геноцида.

      – Здравствуйте, – утром Егор осматривался на новой территории. – Барышня. Ой, то есть госпожа.

      – Здравствуйте. Меня зовут Полина, – ответила я, чувствуя прилив горячей волны на лице.

      – А меня – Егор.

      – Это ваше полное имя?

      – Да.

      Повисла неудобная пауза. Лицо у новенького было живое, артистичное. Взглядом и улыбкой он показал мне свою заинтересованность. Я пыталась справиться с волнением, которое впивалось в мои легкие миллионами тонких игл. Он ждал, возможно, вопросов или рассказов.

      – А сколько вам лет, Егор?

      – Двадцать. А вам?

      – Шестнадцать, – мне страшно хотелось быть взрослее хотя бы на год, поэтому я приврала.

      – У вас еще вся жизнь впереди.

      – Как и у вас, – я не знала, как себя вести.

      – О нет, я уже списан в утиль, скажем так, – его ямочки на щеках и родинка у губ порождали во мне новые мечты.

      – Я пойду. Мне надо уроки… Ну, в общем, у меня дела, – попятившись, я вышла из вестибюля в столовую.

      Его появление породило во мне первый же порок. Я приложила стакан к розетке, которая у нас с мамой была сквозной. Я хотела знать, почему этот человек, взбудораживший мои сны, решил стать проститутом. Но результатов мне мои попытки шпионить не дали плодов.

      Я пересекалась с ним повсюду, слышала, как Виталий давал ему наставления:

      – Еще пару дней обживись, потом будешь спускаться в смотровую.

      Мысли, что взрослые женщины будут трогать Егора, мне не давали покоя. Я плохо спала, не слушала учителей на уроках, с трудом доводила до конца домашнее задание. В очередной раз Женя отлучился, наказав мне дописать упражнение по русскому языку. За соседним столом сидел объект моей слежки.

      – Егор,