Личное дело Савелия Пузикова. Анна Зенькова

и правда рыдает. Некоторые так умеют – чтобы почти звуков не издавать.

      Я стоял как истукан и не знал, что делать. Правда уйти и оставить её такую? Или остаться и смотреть, как она плечами вздрагивает? Как будто это я во всём виноват!

      «Ну нет! Супергерой я или кто?»

      Я подошёл и легонько тронул её за плечо.

      – Не плачьте! – сказал я. – Всё пройдёт. И это тоже.

      Она подняла на меня измученное лицо. Ну вот! Глаза мокрые. И нос красный. Довёл человека.

      – Я не плачу, – хрипло сказала она. – У меня аллергия.

      – Ой, понимаю. – Я сочувственно кивнул. – У меня тоже эта штука бывает. На шоколад. А у бабушки моей на пыльцу. Так она всю весну, вот прямо как вы, рыдает.

      Она шмыгнула носом. Раз, второй. Потом достала платок и шумно высморкалась.

      – У меня на вас аллергия, – заложенным голосом объявила она. – На вас всех!

      И вдруг зачем-то на меня уставилась.

      – У бабушки, говоришь? – Голос её по-прежнему звучал глухо, но вот глаза прыгали по мне очень даже заинтересованно. – Ты с ней, что ли, живёшь?

      Я, помедлив, кивнул.

      – Значит, сирота, – с недовольным видом заключила она. – Ну и какой в этом смысл?

      – Я как-то не… – У меня даже дыхание занялось.

      «Сирота? Никакой я не сирота! С чего это она взяла?»

      – Ты в курсе, что такое уже не прокатывает? – продолжала директор-и-менеджер-в-одном-флаконе. – Вот сам подумай, сколько их до тебя было. Гарри Поттер – раз. Оливер Твист – два. Питер Пэн ещё. Да тот же Маугли!

      «При чём здесь Маугли? – думал я. – Мне уже роль, что ли, подыскивают?»

      – Нет! Сиротство – это однозначно мимо! – Она смяла моё воображаемое сиротство в воображаемый комок и швырнула в воображаемую корзину. – Отработанный материал.

      Я стоял и, как совёныш, хлопал глазами. Ничего не мог сказать – так сильно разволновался. У меня будет своя роль? Своя собственная! И даже если Маугли – пусть! Надо только загореть как следует.

      – И потом… – не унималась директор театра.

      Я уже понял по тону, что это она. Слишком деловая для обычного менеджера.

      – И вообще! – заключила директор. – Ты себя в зеркале видел?

      Таким голосом… У меня сразу щёки задрожали. Сейчас она скажет, что для Маугли я несколько крупнее, чем следует. Прямо, конечно, не станет говорить, что я толстый. Знаю я этих взрослых.

      – Нет, ты, конечно, славный, – словно извиняясь, торопливо добавила она. – Очень симпатичный мальчишка. Но уж прости, на героя совсем не тянешь.

      У меня от обиды запекло в глазах. Защипало даже! Я почувствовал, что сейчас сам разревусь. Вот это будет зрелище!

      – Герои… они же фактурные, понимаешь? – Директор согнула тонкую руку и продемонстрировала хлипкий бицепс. – Герой – это мощь и сила. Вот такие сейчас нужны.

      Как будто я и сам не знаю! Я же не просто так кроссовки купил! У меня, между прочим, план был.

      «И почему был? – приободрил я себя. – Нельзя вот так сразу сдаваться!»

      – Я буду бегать! – выпалил я. – И в тренажёрку запишусь! Пресс