Формула порока. Евгений Миронов

ногах просторный длинный стол с хаотично разбросанными на его коричневой фанерной поверхности белыми костяшками домино.

      Здесь были люди лет сорока-пятидесяти, и каждый имел что-то общее с Бармалеем из кинофильма «Айболит-66», создатели которого, видимо, благосклонно относились к употреблению спиртных изделий.

      Причёску того разбойника носил один курильщик. Другой имел глаза, третий – брови, четвёртый – уши, пятый кривился, подражая Бармалею. И если бы соединить эти части лиц вместе, получился бы тот самый герой, что доставил массу хлопот доброму доктору Айболиту. Но сейчас Бармалей размножился, наградив разных людей элементами своей внешности, и стал одновременно действовать во многих людях. Соединись он своими частями, обязательно стал бы вновь злобен, коварен и беспощаден к домашним животным, зверятам и чудесному ветеринару.

      Стены комнаты выглядели чёрными из-за отложений табачного дыма, любой микрон поверхности комнаты содержал никотин. Потолок был чуть светлее стен, его колер насыщали тёмно-коричневые тона. Эти же тона источала маленькая круглая лампочка, едва различимая в табачном дыму под высоким потолком. Временами за стеной громогласно дребезжал мотор, пока в соседнем помещении работал вытяжной вентилятор. Отсосав из курительной комнаты почти весь дым минут за пять, вентилятор успокаивался и отдыхал. Его реле времени начинало отсчитывать секунды и минуты до момента, когда вновь состыкуются контакты и подадут гибельное для человека, но рабочее для мотора электрическое напряжение.

      Внимательно разглядывая сумрачное помещение и мрачные, а в чем-то даже карикатурные или сказочные лица собравшихся в курительной комнате пациентов, Владимир спросил:

      – Господа присяжные заседатели, о чём смолим?

      Ближе к нему находился Бармалей с большими печальными глазами, одетый в зелёный простой толстой пряжи джемпер, из-под которого поднималась зелёная водолазка, плотно обрамлявшая шею.

      Несколько равнодушно он ответил:

      – О пользе и вреде курения, молодой человек.

      – Разве есть польза от этого зелья?

      – Хм, а где бы ты сейчас находился, на? Лежал бы и слушал русскую лексику испорченного абрека? – спросил Бармалей с двумя полосами пластыря на подбитой брови.

      Из-под пластыря зиял роскошный синяк; под глазами курильщика красовались одутловатые синеватые мешки, с которыми гармонировала синяя безрукавка. Она обнажала выраженные бицепсы, которые говорили о развитости мускулатуры тела.

      – Мне в школе говорили, что курить вредно. При этом подрывается здоровье своё и здоровье других людей, загрязняется окружающая среда.

      – Кругом все загрязняется – это точно, и, похоже, что все в душе являются дикарями. Когда вчера убирал коридор и телевизионную комнату, на, вымел гору окурков и горелых спичек, – поделился синий Бармалей и спросил: – А чему ещё учили педагоги в общеобразовательной школе?

      – Что курят, как правило, заблудшие и безнадёжно