Мой прекрасный негодяй. Кристина Брук

разлитого бренди. Смущение на ее лице соседствовало с налетом чувственности, от которого кровь заструилась быстрее по его телу.

      Девушка пришла в себя и осмелилась осмотреться вокруг.

      – Я прошу вас не прикасаться ко мне, – проговорила она, хотя в ее тоне недоставало уверенности.

      – Я просто не могу удержаться, – отозвался Давенпорт. – Вы оказываете на меня пугающее действие. При виде вас мой рассудок отказывается мне служить.

      – Если бы я не знала, что для вас я лишь одна из многих, то, наверное, была бы польщена.

      Давенпорт не счел разумным объяснять ей, до какой степени она отличалась от этих «многих». Он только беспомощно пожал плечами. Ее взгляд в ответ сосредоточился на его груди, и он усмехнулся про себя. До чего же бесконечно забавной она была. Радость от предвкушения их совместной поездки в Лондон росла с каждой минутой.

      – Не пора ли вам идти к себе в спальню? – предложил он, когда последнее ведро воды было выплеснуто в ванну. – Или вы хотите остаться здесь и потереть мне спину?

      Целый ряд самых противоречивых эмоций отразился на ее лице.

      – Доброй ночи, милорд.

      Эти слова были произнесены самым сухим и бесстрастным тоном, на какой она только была способна.

      В противоположность ей Давенпорт, как он и опасался, отнюдь не чувствовал себя бесстрастным еще спустя долгое время после ухода Хилари – до такой степени, что отказался от помощи слуг при принятии ванны. Ему придется самому потереть себе спину, ибо интимные части его тела упорно не желали принимать ее «нет» за ответ.

      Это ее изящный, стройный силуэт под ночной рубашкой довел его до такого состояния.

      Как только слуги удалились, он отбросил в сторону самодельное покрывало и, погрузившись в горячую воду, принялся энергично тереть грудь. Прежде чем он закончил смывать пыль от штукатурки со своего торса, достойнейшая Трикси снова просунула голову в дверь:

      – Прошу прощения, милорд, но я хотела узнать, не нужно ли вам еще что-нибудь?

      Подмигивание, которым сопровождались эти слова, не оставляло никаких сомнений в их смысле.

      Его страстный пыл успел к тому времени порядком поостыть, пока жадный взгляд горничной не расшевелил его вновь. Прикрыв чресла полотенцем, Давенпорт уселся в ванне.

      – Да, Трикси, дитя мое. Думаю, вы можете кое-что для меня сделать.

      И затем он улыбнулся самой чарующей своей улыбкой.

      Грейндж был не из тех домов, где слуги поднимались еще до рассвета, разжигая камины, раздвигая портьеры, вытирая пыль и готовясь к наступающему дню. Хилари могла быть уверенной в том, что у нее и Давенпорта до отъезда оставался в запасе час или около того.

      Девушка оделась и приказала Трикси собрать ее скудные пожитки и разжечь огонь на кухне. Пока Трикси возилась у плиты, Хилари совершила набег на кладовую и собрала корзину с продуктами для предстоящего путешествия. Затем она поспешила вниз, к конюшне, где застала конюха Билли впрягающим лошадей в ветхий дорожный экипаж.

      – Ты думаешь, она способна