Бывшие. Crazyoptimistka

антидепрессантов. Она не скрывала того, что все мечты и надежды по воспитанию ее второй копии превратились в прах.

      Лили всегда сначала думала о чужих людях, а потом уже о семье. И, видимо поэтому, наши отношения трудно назвать теплыми и крепкими. У меня была красивая мама, звезда благотворительности и член всех движений, которые проходили в этом городе. Она была занята чем угодно, что поднимало рейтинг семьи в глазах других, но никак не мной или отцом. Мы были просто красивой картинкой, о которой не судачил только ленивый. Была ли я расстроена? Немного. Волновало ли меня это? Средне. Хотела ли я, чтобы у меня была другая мать? Не уверена. Да и по факту я была полностью отцовской дочкой. Охота, машины, бейсбол – малая часть того, что меня интересовало вместо кукол и платьев.

      – В тебе настоящий кремень, я чувствую это. – Говорил каждый раз отец, закуривая крепкую сигару и отпивая янтарную жидкость из бокала. – Ты вырастешь личностью, которую будут слышать и слушать.

      В те моменты я сидела в мягком кожаном кресле с таким же бокалом, но в нем плескался яблочный сок. И чувствовала себя на равных с папой. Я не хотела рюшей и детей, не хотела бриллиантов. Я хотела быть таким, как он. Властной, сильной и волевой.

      Именно отец первым поддержал мое решение уехать в другой штат, когда пришло время выбирать университет. В отличии от матери, он с арктическим спокойствием помог мне делать первые шаги в этом взрослом мире. И я была благодарна ему и за это, и за то, что не давил на меня стереотипами о будущем.

      – Живи дочка, твори, учись чувствовать себя и людей. – Говорил он мне перед отъездом. – Пока мы живы, ты можешь себе это позволить. Не забивай себе голову вопросами о семейном бизнесе, ты к нему еще не готова. Я не хочу нагружать тебя тем, что тебе пока не интересно.

      – Пап… ты такой…– не выдерживаю и бросаюсь ему на шею. – Существуют ли еще такие люди на земле, как ты?

      – Это вряд ли. – Слышу усмешку в его голосе. – Но не переживай, ты найдешь себе в мужья человека, который будет лучше меня.

      – Мне кажется, это невозможно. – Отлипаю от родителя.

      – В нашем мире нет ничего невозможного, Кристи. – Ласково ответил он мне, сокращая мое имя. – Те, кто говорит о невозможном просто нихера не делают в жизни. Сидят на своих задницах и ждут чуда, которое вряд ли произойдет, если не стучаться в каждую дверь. Все в твоих руках, дочка, постоянно помни об этом.

      Я и помнила. Этот совет прочно укрепился в моем сознании и благодаря этому, успехи в университете были колоссальными. Некоторые вершины давались мне легко, некоторые приходилось штурмовать по несколько раз, но я достигала всего задуманного. И не ради того, чтобы меня хвалили. Мне просто нравилось это и все. А в девятнадцать во мне внезапно проснулась девочка, которой захотелось танцев. Странное желание, но оно одолевало меня до тех пор, пока я не решилась и переступила порог студии танцев. Вот здесь я столкнулась с тем, что одного умения чувствовать ритм ничтожно мало. Пластика была нуле, я походила на бревно,