Бывшие. Crazyoptimistka

на просторной постели, не в силах вынырнуть из кошмара. Который уносил меня все глубже в чертоги подсознания. И тем самым все дальше отшвыривая в руки к черту с синими глазами.

      «Тогда»

      Отцу стало резко плохо. Неожиданно, коварно, но болезнь сделала очередной шаг за ним и протянула свои холодные пальцы. Пошел третий месяц, как все планы… да что там планы, вся жизнь пошла под откос. Учеба, танцы и все прочее я оставила где-то там, в другом городе. Сузив и ограничив все интересы четырьмя больничными стенами.

      – Так нельзя, Кристи, – бодрился отец, делая вид, что все хорошо. – Не надо ошиваться здесь каждый божий день. Разве у тебя нет других дел?

      Скольжу взглядом по аппаратуре и по его бледному лицу, качая головой. Не дождешься. Вот что скользит в моем напряженном взгляде.

      – Надеюсь, что хоть на могилу ты ко мне так часто не станешь таскаться.

      – Отец! – Не выдерживаю его последнюю реплику. – Не смей так говорить! Тебя подлатают немного и все вернется на свои круги.

      – Кристина, я не фанат красивых сказок. Я реалист. – Останавливает он мои доводы и отворачивается к окну. – И свои шансы знаю. Не заговаривай мне зубы, твоя мать вполне справляется с этим заданием без тебя.

      – Где твоя борьба? Неужели ты так сильно хочешь уйти от нас?

      – На данном этапе я просто от всего устал.

      – Папа…

      – Дочка, пожалуйста, – он снова пристально смотрит на меня.

      Сжимаю губы и вздыхаю, но не ухожу. Устраиваюсь удобней на кресле и беру в руки бумаги.

      – Ты серьезно?

      – Что? – Отрываюсь от чтения. – Я же тебя не трогаю.

      – Да, но ты до сих пор здесь. – С нажимом отчеканивает родитель.

      – Если я тебе настолько мешаю в палате, я могу выйти в коридор. Но не надейся, что покину больницу.

      – Чем дальше мы спорим, тем больше я понимаю, что ты пошла в меня своим характером.

      – Удивительная штука эти гены, да? – усмехаюсь на его ворчание.

      Позади раздается щелчок двери и, судя по выражению лица папы и его облегченному вздоху, мне даже поворачиваться не нужно, чтобы понять, кто появился в дверном проеме.

      – Даже не надейся,– снова качаю головой, – он тебя тем более не спасет.

      – Добрый вечер, Трэвис, – парень жмет ему руку, – я принес необходимые документы, как ты и просил.

      Вздыхаю и все-таки поднимаюсь ему на встречу, чтобы перехватить бумаги. Отца от очередных нотаций спасает лишь появление медсестры и лечащего врача, которые просят на время покинуть палату. Мы с Кайлом, не сговариваясь, отправляемся в кафетерий, чтобы скоротать там свободные полчаса. Идем туда в полном молчании и на расстоянии вытянутой руки. Так, словно мы вообще не знакомы. Но за стол садимся вместе. Он обязательно берет два стакана кислого кофе из автомата и два сладких батончика, которые в таком же молчании протягивает мне. Следующие минуты нашего ожидания мы перекидываемся фразами лишь тогда, когда это касается работы. Никаких подкатов с его стороны, никаких сантиментов и никакой жалости.